Джейми Литтлер - Ледяное сердце [litres с оптимизированными иллюстрациями]

У Сколла был друг из Огнии? Эш подумал, что не стоит так удивляться. За долгие годы существования Огнии несколько следопытов покинули эту крепость и не вернулись. Эш почувствовал укол гордости при мысли, что он теперь один из них.

– Ха! – воскликнул Сколл и хлопнул по верстаку свободной рукой. – Проклянут меня духи, если я вру, но то, что ты сделал в Огнии, было впечатляюще. Твоя Песнь всех нас спасла!

– Я-я не мог просто стоять и смотреть. Больше не мог, – сказал Эш.

– Ты говоришь как настоящий герой. Духи свидетели, миру нужно больше таких, как ты.

Эш нервно улыбнулся.

– К моему глубочайшему сожалению, я слишком много времени провожу в одиночестве, так что совсем забываю о хороших манерах. Большинство зовут меня Сколл, – сказал мужчина, пожимая Эшу руку. – Либо так, либо «этот жуткий молчаливый парень». Сам я предпочитаю первый вариант.

Эш почувствовал, как его лицо краснеет – именно таким раньше считал Сколла он сам.

– Должно быть, тебе было очень грустно вот так покидать свой народ? – добавил мужчина.

Эш почесал в затылке.

– Эм, нет… не совсем. Огнии… они были моим народом. Когда-то. Но сейчас я в этом уже не уверен.

– Вот как. Им же хуже, не считаешь, юный искатель приключений?

Эш заставил себя засмеяться, а потом рассеянно потянулся к странной археомеханической вещице, которая лежала у Сколла на рабочем столе. Она была похожа на зловеще тикающий шар, вокруг которого, как по волшебству, кружились в воздухе шарики поменьше.

– Эти вещи достались нам от Прежнего мира, – сказал Сколл и взял артефакт в руки прежде, чем Эш успел до него дотянуться.

– Это… это магия? – спросил Эш с нескрываемым удивлением.

– По моему мнению, магия – это просто слово, которым мы обозначаем то, чего пока не можем понять, – ответил Сколл. – Археомеханика всегда меня увлекала. Но это довольно скучная тема для тех, кому она не интересна так же сильно, как мне, поэтому не стану утомлять тебя своими разговорами. – Он щёлкнул по верхней части устройства, и парящие сферы мгновенно исчезли. Сколл ловко скатил шар вниз по руке, пряча его в мехах своего плаща.

Эш покраснел от смущения, решив, что доставляет ему неудобства.

– П-прости, я не хотел тебе мешать, – сказал Эш и повернулся, чтобы уйти.

– Вряд ли ты можешь мне чем-то помешать. Разве что отвлечь от мыслей – и поверь, я провожу наедине с ними более чем достаточно времени. – Сколл странно покосился на Эша. – Тебе тоже прекрасно знакомо это чувство, не так ли? Когда ты постоянно один. Когда на тебя смотрят с подозрением и отвращением?

– Наверное… – Эш почувствовал себя неуютно. – Немного.

– Жизнь Ткача Песен – это одиночество, – сказал Сколл, и интерес Эша тут же вспыхнул снова.

– Откуда ты так много знаешь о Ткачах Песен? – спросил он.

Сколл одарил его волчьей ухмылкой.

– Меня можно назвать своего рода охотником за сокровищами. Хотя сокровища, которые я ищу, – это не золото и не драгоценности, но знания. – Он постучал пальцем по большой стопке пергаментов рядом с собой, и Эш предположил, что там истории, которые Сколл собрал во время своих путешествий. – Руины Прежнего мира дремлют подо льдом и снегом, мечтая о мгновении, когда кто-то вроде меня сможет их отыскать и пробудит тайны, известные только им.

– А что насчёт Ткачей Песен? – ещё раз попробовал спросить Эш. Удерживать внимание этого человека на нужной теме оказалось сложно. Сколл с загадочным видом наклонился вперёд и поманил Эша поближе.

– Пусть это останется между нами, но я верю, что Ткачи Песен станут ключом к победе над угрозой левиафанов. Именно ты вместе с другими Ткачами сможешь вывести наш мир из тьмы на свет.

Сердце Эша забилось быстрее. Это было потрясающе. Нет, даже не потрясающе – это было просто грандиозно! Всё внутри сжалось от этих слов – слов, которые Эш даже не мечтал услышать. От ощущения себя особенным и нужным… Или, может быть, от страха – настоящего ужаса перед тяжестью смысла, который несли эти слова, если были правдой.

– П-почему ты так в этом уверен?

Сколл постучал себя по носу.

– Назовём это предчувствием. Когда ты увидишь столько, сколько видел я, то начнёшь различать знаки. Ты знал, что ты сам и все Ткачи Песен – потомки людей из Прежнего мира? Живые реликвии славной древней цивилизации. Я читал, что этой могущественной империей когда-то правили именно Ткачи Песен. Бояться и не принимать их такими, какие они есть, – это настоящее преступление против всего человеческого рода; они могли бы спасти мир, если бы люди позволили. Как я мог не очароваться ими? Почему все не могут ими очароваться?