Лоис Лоури - Вестник

Он чувствовал, что каждый из миллионов его нервов напитан энергией, готовой вырваться. Волокна его мышц напряглись.

Тяжело дыша, Мэтти призвал свой дар. Было неясно, куда направить его. Он просто вцепился в землю, чувствуя, как сила из его рук входит, пульсируя, в разрушенный мир. Он вдруг почувствовал, что избран именно для этого.

Рядом с ним Кира стала дышать спокойнее. То, что было больше похоже на кому, теперь стало обычным сном.

Недалеко от них Вождь осторожно приподнял одну ногу и увидел, что она освободилась от опутывающего его вьюна. Он открыл глаза.

Где-то в Деревне подул ветерок. Он пролетел через окна дома, где жил Рамон и его семья. Рамон вдруг сел в постели, где он вот уже несколько дней болел, и понял, что жар уходит.

Слепой почувствовал, что ветерок раскрыл окна и приподнял один край висевшего на стене гобелена. Он стал щупать ткань и понял, что стежки стали такими же ровными, как раньше.

Мэтти застонал и еще крепче вцепился руками в землю. Теперь вся его сила, и кровь, и дыхание входили в землю. Его мозг и душа стали частью земли. Он стал подниматься. Он парил, бестелесный, наблюдая за своей напряженно дергающейся человеческой оболочкой. Он охотно отдался этому, обменял себя на все, что любит и ценит, и почувствовал свободу.

Вождь пошел вперед. Он вытер лицо руками и почувствовал, что раны заживают, словно бы их чем-то смыли. Теперь он хорошо различал тропу, потому что кусты отступили, их листья засветились новым оттенком зеленого, а среди них пестрели бутоны. На одном из кустов появилась яркая желтая бабочка, посидела немного и улетела. По бокам тропинки лежали округлые камни, и солнце просвечивало сквозь кроны деревьев. Воздух был свежий, он слышал, как неподалеку шумит ручей.

Мэтти все видел и слышал. Он видел, как Джин в саду весело приветствует своего отца; он видел Ментора, вновь сутулого и лысого, махавшего ей с тропинки, по которой он шел к школе с книгой в руке. На его лице вновь появилось родимое пятно. Он вновь полюбил стихи. Мэтти слышал, что он читает наизусть:

Он видел строителей стены, которые оставили свою работу и ушли.

Он слышал, как новенькие поют на своих языках — на сотнях разных языков, но они понимали друг друга. Он видел женщину со шрамом, которая гордо стояла рядом со своим сыном, а жители Деревни собирались, чтобы послушать пение.

Он видел Лес и понимал, что хотел сказать Видящий. Это была иллюзия. Это был запутанный узел страхов, обмана и мрачных схваток за власть, которые велись подспудно и едва всё не разрушили. Теперь Лес распускался, словно цветок, и из него исходили лучи новых возможностей.

Проплывая над Лесом, он увидел себя, все более неподвижного. Он чувствовал, что дышит медленно. Он вздохнул, отвернулся и почувствовал в душе мир.

Он смотрел, как Кира просыпается, и увидел, что Вождь нашел ее.

Кира взяла тряпочку, прополоскала ее в ручье, вернулась к Мэтти и протерла его лицо. Вождь перевернул мальчика. При виде его она всхлипнула, но с радостью отметила, что раны исчезли. Она помыла ему руки и ладони. Кожа была плотной и чистой, никаких шрамов.

— Я познакомилась с ним, когда он был маленьким мальчиком, — сказала она плача. — У него всегда было грязное лицо и шкодливый характер.

Она пригладила его волосы.

— Он называл себя Свирепейшим из Свирепых.

Вождь улыбнулся.

— Он таким и был. Но это не было его настоящее имя.

Кира вытирала слезы.

— Он так хотел получить настоящее имя в конце похода.

— Он получит его.

— Он хотел быть Вестником, — рассказала Кира.

Вождь покачал головой.

— Нет. Вестники уже были, будут и новые.

Он наклонился и торжественно положил ладонь на лоб Мэтти, над закрытыми глазами.

— Твое настоящее имя — Целитель, — проговорил он. Вдруг в кустах раздался хруст, напугавший их обоих.

— Это еще что? — спросила тревожно Кира.

При звуке ее голоса из своего укрытия показался щенок. Его шерсть была вся покрыта веточками.

— Да это же Шкода!

Кира взяла его на руки, и он стал лизать ее ладонь.

В это время Вождь осторожно поднял то, что оставалось от мальчика, и приготовился нести его домой. Где-то вдали раздалось погребальное голошение.