Джоан Роулинг - Гарри Поттер и дары Смерти(«Translate Army»)

— Та вещь, что была спрятана в Снитче, — начал он. — Я обронил его в лесу. Я не буду искать его. Вы согласны?

— Мой дорогой мальчик, я согласен, — сказал Дамблдор, пока остальные портреты его коллег выглядели смущёнными. — Это мудрое и отважное решение, но ничего меньшего я от тебя и не ожидал. Никто больше не знает, где сейчас эта вещь?

— Никто, — ответил Гарри, и Дамблдор кивком выразил своё согласие.

— Всё же я сохраню подарок Игнотуса, — сказал Гарри, и Дамблдор улыбнулся.

— Разумеется, Гарри, это всегда будет с тобой, пока ты всё ещё в этом нуждаешься.

— И ещё вот это.

Гарри держал в руке Древнюю Палочку. Рон и Гермиона смотрели на неё с почтением. Даже в своём полусонном состоянии Гарри не хотел делать то же самое.

— Мне она не нужна, — сказал он.

— Что? — спросил Рон. — Ты в своём уме?

— Я знаю, что она очень могущественная, — утомлённо сказал Гарри. — Но я был больше счастлив со своей, старой. Поэтому…

Он пошарил в кармане робы и вытащил две части палочки, соединённые лишь тонким пером Феникса. Гермиона говорила ему, что палочку восстановить невозможно. Всё, что он знал, это то, что ничто не помогло.

Он положил обе части на стол директора, дотронулся до них самым кончиком Древней Палочки и произнёс:

— Репаро.

Красные искры заблестели на конце Палочки, и Гарри понял, что заклинание удалось. Он взял в руки целую палочку с пером феникса и ощутил внезапное тепло. Палочка была как новенькая.

— Я помещу Древнюю Палочку, — сказал он Дамблдору, смотревшему на него с нескрываемым одобрением. — Туда, откуда она появилась. Если я умру естественной смертью, как Игнотус, её сила уйдёт со мной, правда? Получится, что последний её хозяин не был побеждён. И всё закончится.

Дамблдор закивал. Они улыбнулись друг другу.

— Ты уверен? — спросил Рон. Слабый намёк на возбуждение мелькнул в его голосе, когда он смотрел на Древнюю Палочку.

— Я думаю, Гарри прав, — тихо сказала Гермиона.

— От Палочки больше вреда, чем пользы, — сказал Гарри. — И, если совсем честно, — он отвернулся от портретов, думая только о своей постели в Башне Гриффиндора и гадая, сможет ли Кричер принести ему туда бутерброд. — Мне хватит произошедших неприятностей до конца моей жизни.

Осень в этом году наступила неожиданно. Утро первого сентября было свежим как яблоко, и, пока небольшая семья направлялась по шумной дороге к огромной закопченной железнодорожной станции, кругом раздавались выхлопы автомобильных двигателей и дыхание прохожих веяло в холодном воздухе подобно паутине. Две массивные клетки громоздились на тележке, совы в них негодующе ухали, и рыжеволосая девочка испуганно следовала за двумя братьями, вцепившихся в руки отца.

— Подожди немного, и однажды ты тоже туда отправишься! — сказал ей Гарри.

— Но это целых два года! — заныла Лили. — Я хочу туда сейчас!

Служащие станции недоуменно уставились на сов в клетках, в то время как семья прошла через барьер между платформами девять и десять. Голос Альбуса вернулся к Гарри, пронизывая окружающий шум — мальчики вернулись к своим аргументам, начатым еще в автомобиле.

— Я не хочу! Я не хочу оказаться в Слизерине!

— Джеймс, объясни, — сказала Джинни.

— Я лишь предупредил, что это возможно, — сказал Джеймс, поглядывая на младшего брата. — Ничего ужасного в этом нет. Он вполне может попасть в Слизерин…

Поймав взгляд матери, Джеймс умолк. Пятеро Поттеров дошли до нужного барьера. Бросив на брата через плечо свой полный петушиной гордости взор, Джеймс принял у матери тележку и, разогнавшись, проскочил сквозь стену.

— Вы же будете мне писать, так ведь? — спросил Альбус сразу же, пользуясь отсутствием брата.

— Каждый день, если ты пожелаешь! — ответила Джинни.

— Нет, не каждый, — упрямо твердил Альбус. — Джеймс говорит, что большинство учеников получают письма раз в месяц.

— Но весь последний год мы писали Джеймсу по три раза в неделю, — успокоила Джинни.

— И тебе не нужно верить всему, что он рассказывает о Хогвартсе, — добавил Гарри. — Он любит пошутить, твой брат.

Стоя близко друг к другу, постепенно они разогнали тележку. Достигнув барьера, Альбус зажмурился, но столкновения не произошло. Вместо этого семья оказалась на платформе девять и три четверти, окутанной густым паром, исходившим от алого локомотива Хогвартс-Экспресс. Кругом толпилось множество людей, в толпе которых растворился Джеймс.