Джоан Роулинг - Гарри Поттер и Реликвии Смерти(перевод ученики Хогвартс Сириуса)

Дамблдор запнулся и горько заплакал. Гарри подался вперёд и с облегчением обнаружил, что может дотронуться до него. Он крепко сжал его руку, и Дамблдор потихоньку овладел собой.

— Что ж, Гринделвальд сбежал, как все, кроме меня, и предполагали. Он исчез, со своими планами по захвату власти и программой порабощения магглов, и мечтами о Реликвиях Смерти, в которых я уже успел посодействовать и помочь ему. Он сбежал, в то время как мне оставалось похоронить сестру и научиться жить с этой виной, с ужасным горем — ценой моего бесчестия. Прошли годы. О нём ходили слухи. Поговаривали, что он овладел палочкой невероятной силы. Мне, тем временем, предлагали пост Министра Магии и не однажды, а несколько раз. Естественно, я отказался. Я уяснил для себя, что я не тот человек, которому можно доверить власть.

— Но Вы были бы лучше, в тысячу раз лучше Фаджа или Скримджера! — воскликнул Гарри.

— Был бы? — медленно переспросил Дамблдор. — Не уверен. Ещё будучи очень молодым, я доказал, что власть — моя слабость и слишком большой соблазн. Удивительное дело, Гарри, но, быть может, власть больше подходит тем, кто её никогда не желал. Тем, кому, как и тебе, руководящая роль была навязана; кто надел на себя мантию власти, потому что должен, и потом, к своему удивлению, понял, что справляется с поставленной задачей. Мне было лучше в Хогвартсе. Я думаю, я был хорошим учителем…

— Вы были лучшим…

— Ты очень добр, Гарри. Но пока я посвятил себя обучению юных волшебников, Гринделвальд собирал армию. Говорили, что он боялся меня. Возможно, но, я думаю, меньше, чем я боялся его. Ох, не смерти, — добавил Дамблдор в ответ на вопросительный взгляд Гарри. — Не того, что он мог сделать со мной с помощью магии. Я знал, что по силе мы были равны; может, я был чуть более опытным. Я боялся правды. Видишь ли, я не знал, кто из нас той жуткой ночью произнёс заклинание, которое убило мою сестру. Можешь называть меня трусом и будешь прав. Гарри, больше всего на свете я боялся информации о том, что причиной её смерти был я и что дело не только в моих высокомерии и глупости, а в том, что на самом деле это именно я вызвал заклинание, лишившее её жизни. Я думаю, он знал это, знал, что пугало меня. Я откладывал встречу с ним до тех пор, пока, наконец, ждать дольше было нельзя. Умирали люди, и его, казалось, было не остановить, и я должен был сделать то, что в моих силах. Ну, ты знаешь, что было дальше. Я выиграл дуэль. Я выиграл палочку.

Снова молчание. Гарри не спрашивал, узнал ли когда-нибудь Дамблдор, кто убил Ариану. Он не хотел знать, и ещё меньше он хотел заставлять Дамблдора говорить ему это. По крайней мере, теперь он знал, что видел Дамблдор, глядя в Зеркало Еиналеж, и почему он так хорошо понимал волшебную силу зеркала, овладевшую Гарри.

Они долго сидели молча, и стоны существа позади них едва ли теперь волновали Гарри. Наконец, он сказал:

— Гринделвальд пытался остановить Волдеморта, когда тот искал палочку. Он солгал, знаете, притворился, что у него никогда её не было.

Дамблдор кивнул, глядя на свои колени, слёзы всё ещё блестели на кончике носа с горбинкой.

— Говорят, в последние годы он раскаивался, один в своей камере в Нурменгарде. Надеюсь, это правда. Мне бы хотелось думать, что он почувствовал весь ужас и стыд за то, что сделал. Возможно, ложь Волдеморту была попыткой загладить свою вину… не дать Волдеморту заполучить Реликвию…

— … или, может быть, не дать ему залезть в Вашу могилу? — предположил Гарри, и Дамблдор вытер слёзы.

После ещё одной короткой паузы Гарри произнёс:

— Вы пытались использовать Воскрешающий камень.

Дамблдор кивнул.

— Когда я нашёл его, спустя столько лет, оставленный в заброшенном доме Гонтов, нашёл Реликвию, заполучить которую я жаждал больше всего… хоть в молодости он и был мне нужен для совсем других целей… я потерял голову, Гарри. Я совершенно забыл, что это теперь крестраж, что на кольцо, вне всяких сомнений, наложено проклятье. Я поднял его, надел и на секунду успел вообразить, что вот-вот увижу Ариану и своих родителей и скажу им, как же мне жаль… Я был таким глупцом, Гарри. За все эти годы я ничему так и не научился. Я был не достоин того, чтобы собрать Реликвии. Я доказывал это снова и снова, и это было последним доказательством.

— Почему? — удивился Гарри. — Это же естественно! Вы снова хотели их увидеть. Что в этом плохого?

— Может, один человек из миллиона и способен собрать Реликвии, Гарри. Я же годился только на то, чтобы обладать самой посредственной из них, меньше всех выдающейся. Я подходил для того, чтобы владеть Старейшей палочкой и не хвастаться ею, не убивать. Мне было позволено стать владельцем и использовать её, потому что я взял её не в корыстных целях, а чтобы уберечь от неё других. А плащ… я взял его из пустого любопытства, так что он никогда бы не служил мне так, как он служит тебе, своему законному владельцу. Камень же я использовал в попытке затащить обратно тех, кто покоится в мире, а не для того, чтобы немного облегчить самопожертвование, как это сделал ты. Ты достойный владелец Реликвий.