Тесс Герритсен - Грешница

– Она могла что-то увидеть оттуда, из своей комнаты, – сказал Дин.

– Свет в часовне. Он горел, когда нашли тела.

Риццоли посмотрела на окно Камиллы и вспомнила окровавленные простыни.

"Она проснулась оттого, что промокла гигиеническая прокладка. Она вскочила с постели, чтобы пойти в туалет и поменять ее. И, когда вернулась, заметила свет, пробивавшийся сквозь тусклые окна часовни. Свет, которого быть не должно".

Риццоли повернулась к часовне, словно наблюдая за призраком юной Камиллы. Она представила себе, как та вышла из здания монастыря, дрожа от холода и, возможно, сожалея о том, что не надела пальто для этой короткой прогулки.

Риццоли последовала за призраком и вошла в часовню.

Там, в полумраке, она остановилась. Свет не горел, и скамьи казались горизонтальными тенями. Дин молча остановился рядом, сам как призрак, пока она досматривала финальный акт драмы.

Камилла, переступающая порог часовни, легкая и худенькая, с бледным личиком.

"Она в ужасе смотрит вниз. Сестра Урсула лежит на полу, а камни забрызганы кровью".

Возможно, Камилла не сразу поняла, что случилось, и сперва подумала, что Урсула просто поскользнулась и разбила голову. А может, она догадалась по виду крови, что зло проникло в эти стены. Что оно уже стояло сзади, возле двери. И следило за ней.

А потом двинулось на нее.

"От первого удара она пошатнулась. Парализованная ужасом, она все-таки пыталась убежать. И бросилась вперед, в единственный проход между рядами скамей. К алтарю. Там она споткнулась и упала на колени в ожидании финального удара.

И вот удар нанесен, юная Камилла мертва, а убийца возвращается к своей первой жертве. К Урсуле.

Но не доводит дело до конца, оставляет ее в живых. Почему?"

Риццоли посмотрела вниз, на камни, где лежала Урсула. Она мысленно представила убийцу, наклонившегося, чтобы добить жертву.

И вдруг замерла, вспоминая, что сказала доктор Айлз.

– Убийца не нащупал пульс, – сказала она.

– Что?

– У сестры Урсулы отсутствует пульс правой каротидной артерии. – Она посмотрела на Дина. – Он подумал, что она мертва.

Они двинулись по проходу между рядами, повторяя последний путь Камиллы. Подошли к алтарю, возле которого она упала. Постояли молча, глядя на пол. Хотя в полумраке этого было не видно, следы крови еще оставались в трещинах между камнями.

Чувствуя, что ее знобит, Риццоли подняла голову и увидела, что, Дин наблюдает за ней.

– Все, больше здесь нечего смотреть, – сказала она. – Если, конечно, ты не хочешь поговорить с сестрами.

– Я хочу поговорить с тобой.

– Я здесь, перед тобой.

– Нет, это не ты. Здесь детектив Риццоли. А я хочу поговорить с Джейн.

Она рассмеялась. Звук, неуместный в этих стенах.

– Ты так говоришь, будто у меня началось раздвоение личности.

– Это не так уж далеко от истины. Ты так упорно стараешься играть роль полицейского, что похоронила в себе женщину. А я приехал к женщине.

– Ты слишком долго медлил.

– Почему ты злишься на меня?

– Я не злюсь.

– Странно ты встречаешь меня в Бостоне.

– Может, потому, что ты даже не удосужился сообщить о своем приезде.

Он вздохнул, снова став похожим на призрака, окутанного облаком пара.

– Давай просто сядем и поговорим.

Риццоли опустилась на деревянную скамейку в первом ряду. Когда Дин сел, она продолжала смотреть прямо перед собой, не смея взглянуть на него. Опасаясь тех чувств, которые он пробуждал в ней. Ей было больно даже вдыхать его запах, который вызывал у нее приступ желания. Этот мужчина был в ее постели, и его прикосновения, вкус и смех до сих пор преследовали ее во сне. Плод этой страсти рос в ней и сейчас, и она приложила руку к животу, чтобы унять внезапную боль.

– Как ты, Джейн?

– Все хорошо. Работаю.

– А повязка на голове? Что случилось?

– А, это. – Она дотронулась до лба и пожала плечами. – Маленький инцидент в морге. Поскользнулась и упала.

– У тебя усталый вид.

– Ты не слишком щедр на комплименты.

– Просто говорю, что вижу.

– Да, я устала. Конечно, устала. Неделя была трудной, как и все остальные. Тут еще Рождество, а я даже не купила подарков своим.

Он пристально посмотрел на нее, и Джейн отвернулась, не в силах выдержать его взгляда.

– Ты не рада тому, что придется опять работать со мной?

Она промолчала. Не стала отрицать.

– Почему ты просто не скажешь мне, в чем дело, черт возьми? – рявкнул он.

Злость, прозвучавшая в его голосе, удивила Джейн. Дин был не из тех, кто поддавался эмоциям. Когда-то это ее бесило – получалось так, что она не умеет держать себя в руках и закипает по любому поводу. Их роман начался, потому что она сделала первый шаг, а не он. Она наплевала на гордыню, рискнула быть женщиной, и куда это ее привело? Полюбила мужчину, который по-прежнему оставался для нее загадкой. Мужчину, у которого единственным проявлением чувств была злость, прозвучавшая только что в его голосе.