Тесс Герритсен - Грешница

Риццоли впервые увидела Диану в больнице, когда Корсак проходил реабилитацию после инфаркта. При первой встрече она обратила внимание на замедленную речь Дианы и ее стеклянные глаза. Женщина была ходячей аптечкой – напичканная валиумом, кодеином и всем, что ей удавалось выпросить у врачей. Это была давняя проблема, как говорил Корсак, но все равно оставался при жене, поскольку считал, что только так должен поступать мужчина.

– Как Диана? – спросила она.

– Все так же. Все с той же дурью.

– Ты сказал, у вас что-то изменилось.

– Да, так и есть. Я ушел от нее.

Она знала, что Винс ждет ее реакции. Она молча смотрела на него, не зная, какой он хочет увидеть ее – радостной или печальной.

– Господи, Корсак, – произнесла она наконец. – Ты уверен, что поступил правильно?

– За всю свою идиотскую жизнь я никогда и ни в чем не был так уверен. Я съезжаю на следующей неделе. Подыскал себе холостяцкую квартирку здесь, на Ямайка-Плейн. Собираюсь обставить ее по своему вкусу. Знаешь, телевизор с большим экраном и самые мощные стереоколонки, чтобы барабанные перепонки лопались.

Ему пятьдесят четыре, он перенес инфаркт и собирается рвать перепонки, подумала Риццоли. Он ведет себя как тинэйджер, который ждет не дождется, когда переедет в отдельную квартиру.

– Она даже не заметит, что я ушел. До тех пор, пока я буду оплачивать ее аптечные счета, Диана будет счастлива. Боже, даже не знаю, почему я так долго тянул с этим. Полжизни потратил впустую, но с меня довольно. Отныне мне каждая минута дорога.

– А как твоя дочь? Что она говорит?

Корсак фыркнул.

– Можно подумать, ей не все равно. Ее всегда волновали только деньги. "Папочка, мне нужна новая машина. Папочка, я хочу поехать в Канкун". Думаешь, я когда-нибудь был в Канкуне?

Она откинулась на спинку скамьи и взглянула на Корсака.

– Ты уверен в том, что делаешь?

– Да. Я становлюсь хозяином своей жизни. – Он немного помолчал. И добавил с ноткой обиды: – Я думал, ты порадуешься за меня.

– Я рада. Наверное.

– Тогда почему так смотришь?

– Как?

– Как будто у меня отросли крылья.

– Да нет, просто мне теперь нужно привыкать к новому Корсаку. Я тебя как будто не узнаю.

– Это разве плохо?

– Нет. По крайней мере ты больше не дымишь мне в лицо.

Они оба рассмеялись. Новый Корсак, в отличие от прежнего, не будет приносить в ее машину табачную вонь.

Он свернул салатный лист и молча жевал его, хмурясь, как будто процесс еды требовал от него полной сосредоточенности. А может, морально готовился к следующему вопросу.

– Ну, а как у вас с Дином? По-прежнему встречаетесь?

Его вопрос, заданный довольно непринужденно, застал Риццоли врасплох. Меньше всего ей хотелось обсуждать эту тему, и уж совсем не ожидала, что Корсак заведет этот разговор. Он не скрывал, что недолюбливает Габриэля Дина. У нее Дин поначалу тоже не вызывал симпатии, когда прошлым августом вторгся в их расследование и, козыряя своим удостоверением агента ФБР, пытался контролировать следствие.

Но прошло несколько недель, и между Риццоли и Дином все изменилось.

Джейн опустила взгляд на свой недоеденный ужин; аппетит пропал. Она чувствовала, что Корсак наблюдает за ней. Чем дольше была пауза, тем неправдоподобней прозвучит ответ.

– Все нормально, – наконец сказала она. – Хочешь еще пива? Я, пожалуй, возьму еще колы.

– Он приезжает к тебе?

– Где же эта официантка?

– Когда он был в последний раз? Неделю назад? Месяц?

– Не знаю... – Она махнула официантке, но та не заметила ее сигнала и вернулась на кухню.

– Что, ты даже не помнишь, когда он приезжал?

– У меня других дел полно, – огрызнулась она и этим выдала себя.

Корсак посмотрел на нее внимательным взглядом полицейского. Взглядом, который видел больше, чем нужно.

– Этот красавчик, наверное, думает, что все бабы по нему сохнут, – заявил он.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Я не так глуп, как кажется. Я же вижу, что-то не так. Это чувствуется по твоему голосу. И это меня беспокоит, потому что ты заслуживаешь лучшего.

– Мне действительно совсем не хочется говорить об этом.

– Я никогда не верил ему. Я тебе говорил тогда, еще в августе. Кажется, и ты поначалу не слишком-то ему доверяла.

Она опять помахала официантке. И опять неудачно.

– Эти ребята из ФБР какие-то скользкие. Все, с кем мне довелось общаться. Вроде приятные, но никогда не откроют своих карт. Все головоломки строят. Считают, что они умнее полицейских. И заняты государственными делами.