Джереми Йорк - Your Mistake

Если честно, то после разрыва Курта с мисс Томпсон я ждал его у себя, очень ждал; помимо личных причин мне действительно казалось, что ему понадобится помощь – друга и психиатра, – но он и с этим предпочел справляться своими силами.

Тем временем скандал ширился, рос, катился снежным комом, лавиной с гор. Увы, опять увы! Оскорбленная Антонелла не смогла примириться с разрывом и выступила перед репортерами с открытыми обвинениями в адрес Мак-Феникса. Досталось всем, даже вашему покорному слуге, благо имени она не назвала, но всякий любознательный англичанин (а любопытство у нашей нации в крови!) имел возможность узнать, кто именно является лечащим врачом милорда, а по совместительству – одним из многочисленных любовников. Солидно зацепило Роберта Харли, щелкнуло по Тиму Питерсу, но больше всех грязи принял на себя Курт. Она не остановилась ни перед чем, не постеснялась в полный голос заявить об истинной сексуальной ориентации лорда, о его психической неполноценности и даже рискнула в открытую, вслух, на всю Великобританию упомянуть о дорсетских убийствах.

На следующий день после публикации скандальных откровений мисс Томпсон я не знал отбоя от посетителей. Приток пациентов возрос катастрофически, я не справлялся даже при условии, что потерял нескольких постоянных клиентов, не пожелавших попасть в историю.

С этого момента мне стало сложно отслеживать все статейки, касавшиеся данного скандала, я знал лишь, что наиболее прогрессивные соседи Курта по Беркли-стрит высказали свои претензии «Дейли-телеграф», а Роберт Харли, с другой стороны, выступил в защиту Мак-Феникса. У меня сохранились фотографии приторного, слащавого блондина с кислотно-рыжими перьями в прическе, в навороченном дизайнерском пиджаке с блестящими лацканами и брутальной трубкой во рту. Модный художник, востребованный дизайнер, Роб Харли и не пытался скрыть свои половые предпочтения, напротив, он открыто носил значок клуба Хеавен и строил из себя пассивного милашку, старательно копируя манеры гомосексуала из второсортного кино. Позднее, когда я узнал его ближе и лучше, я понял, насколько забавляла художника подобная манера речи, но тогда (о, я помню свое первое впечатление!) его блестящая работа на взыскательную публику вызвала у меня отвращение.

Роб Харли охотно поведал прессе о своей дружбе с милордом, зародившейся еще в Оксфорде. Насколько знал Харли, Курт всегда вел активную половую жизнь, охотно волочился за женщинами и имел у них успех, а полный список его любовниц художник отказался озвучить, боясь утомить читателей.

Вступились за Курта некоторые завсегдатаи «Тристана», кратко и по существу, отметив, что в последние дни Мак-Феникс ходил сам не свой, на вопросы отвечал невпопад, а один раз обмолвился, что его снова предала женщина.

Вскоре после выхода последней публикации рискнул побеседовать с журналистами сэр Курт Габриель Эдуард Мак-Феникс, собственной персоной. Он дал интервью «Таймс», решив не размениваться на мелочи, и тираж газеты, поместившей статью на первой полосе, смели, едва просохли типографские чернила.

Курт сказал газетчикам, что не сердится на мисс Томпсон и не собирается подавать на нее в суд за клевету. Что его сердце разбито, но он постарается оправиться от удара, что он мечтает уехать на один из горных курортов Швейцарии, если удастся уладить неизбежные после всех обвинений проблемы с полицией. Как бы то ни было, он виноват перед мисс Томпсон и просит простить ему невольную грубость. Ее нетактичная (он так и сказал, клянусь! прочтите сами!) выходка стала последней каплей, и он непозволительно сорвался. На осторожный вопрос интервьюера Курт печально пояснил (Дэнни Хопкинс, гламурное перо консервативной газеты, тщетно пытался передать невольную дрожь в голосе лорда, его нервные руки, бесконечно ломавшие сигарету за сигаретой), так вот: Курт пояснил, что однажды, вернувшись домой в непривычное для возлюбленной время, застал ее в объятьях лакея, после чего тихо вышел прочь и уехал в Борнмут, вернувшись только под вечер в состоянии сильного алкогольного опьянения. Он старался побороть себя, свою гордость, держался как мог, ведь он любил Нелли и верил, что нашел ту единственную, что сможет разделить с ним имя и жизнь! Но вот сорвался, и все вышло так нелепо. На повторный вопрос журналиста, не собирается ли все-таки Мак-Феникс подать в суд, Курт подтвердил, что нет, не собирается, что все эти сплетни – лишь реакция озлобленной, завравшейся женщины и что Бог ей судья. А он, в свою очередь, не станет отчаиваться, но будет верить, что однажды встретит женщину своей мечты, женщину, которая останется верна ему до гроба.