Роберт Маккаммон - Пятерка

Сидя на кровати с подушкой под спиной, слушая лай собаки с улицы и глядя на льющиеся сквозь желтые шторы солнечные лучи, Ариэль почувствовала, как приходит к ней трансцендентная истина, ощущение чуда — и с примесью некоторого страха, да, но это было как попасть в тиски тугой и радостной дорожки ритма и темпа, ощущение и знание, что все правильно , все идет, как должно идти, и что сломать этот ритм, эту странную и иногда пугающую связь, прервать это движение вперед, ведущее к неведомому контрапункту, будет не просто непрофессионально — это будет трагедия.

Ариэль подумала, что та девушка — кем бы она ни была — помогает им создать песню.

— Джон? — позвала она. — Джон?

— Не, — промычал он. — Спасибо, не хочу.

Почему-то ей стало легче. Что бы она ему сказала?

Как объяснить то, что чувствуешь? И это ведь всего лишь ощущение.

«Идем со мной», — сказала девушка.

Ариэль решила, что надо встать. Вот прямо сейчас. Нужно принять душ, отмыть волосы от красной пыли «Стоун-Черч», одеться и найти спокойное место, чтобы поработать над песней.

Пора быть серьезной.

Терри лежал на полу, спал в спальном мешке. Берк заняла диван в маленькой кладовке в подвале. «Меня устраивает», — услышала Ариэль ее слова, обращенные к матери, и Берк понесла свой чемодан вниз. Ариэль решила, что Берк собирается спать как можно дальше от комнаты, где уже почти десять лет лежали вместе мать и отчим. Насколько понимала эту историю Ариэль, Берк было четырнадцать, когда отец и мать развелись, а потом мать продала дом, где родилась Берк, и после свадьбы переехала вместе с дочерью к Флойду Фиску, разведенному отцу двадцатиоднолетней дочери, студентки школы медсестер.

Ариэль приняла душ, вымыла волосы и оделась в джинсы и свободную лиловую блузку с длинными рукавами, с цветами и кружевами на рукавах и на шее. Одна из многих находок в магазинах винтажной одежды, хотя сейчас они почти так же дороги, как новые вещи. Выйдя из ванной, она столкнулась с Терри. С покрасневшими глазами он буркнул что-то вроде приветствия и прошаркал мимо в заношенном купальном халате.

Джон все еще был в отключке — может, и к лучшему. Она взяла блокнот и ручку с фиолетовыми чернилами и пошла по коридору в кухню, где мать Берк следила за мультиваркой, глядя «мыльную оперу» по телевизору.

— Доброе утро!

Мать Берк была урожденной Ким Чэпмен, но в театрально-болельщицкой тусовке школы имени Патрика Генри ее стали называть Чэппи, и кличка прилипла. При виде нового человека лицо ее осветилось. Она была привлекательная женщина — высокая, худая, крепко сбитая, как и ее дочь. Но карие глаза — куда более темные, чем у Берк, — были грустны. Ариэль видела Чэппи несколько раз, когда они играли в Сан-Диего, но в доме не была никогда. Она знала, что Чэппи сорок пять, что она средняя сестра двух братьев, что ее отец-пенсионер был когда-то техником в компании «Нортрап Груманн» и однажды обменялся рукопожатием с Говардом Хьюзом, и что свои длинные и по-прежнему шелковистые волосы она подкрашивает от седины краской «Клариол медиум браун». Чэппи была в бежевых брюках и черной блузке-безрукавке.

— Доброе, — ответила Ариэль. — Пахнет вкусно.

— Овощное рагу на ленч. Завтракать будешь? Я что угодно могу приготовить.

— Вообще-то мне только стакан апельсинового сока. — Она подумала. — И тост, наверное. Джем к нему можно?

— Сок, два ломтя цельнозернового пшеничного тоста и клубничный джем. Нормально?

— Прекрасно. Я сок возьму.

Ариэль потянулась к холодильнику, покрытому яркими магнитиками разных оттенков, прижимающих цветные фотографии, некоторые уже полинявшие. Мелькнул иной мир: улыбающийся мужчина с начинающейся лысиной, широкоплечий, в роговых очках, сидит посреди разбросанных книг, стройная девушка лет шестнадцати с густыми волнистыми черными волосами стучит по ударной установке, закрыв глаза, какой-то терьер со склоненной набок головой смотрит на камеру испытующе, сцена в баре человек на двенадцать, почти все седые и длинноволосые, чокаются пивными бутылками, тот же лысеющий крепыш, теперь в темных очках, стоит, обняв за плечи счастливую Чэппи Фиск, а за ними — чудо природы: Большой Каньон.

— Сейчас дам.

Ариэль еще даже не успела понять, где сок, как Чэппи предупредительно, по-матерински метнулась вперед и достала пакет.

— Берк, наверное, еще спит? — спросила Ариэль, пока Чэппи наливала ей сок.

— Пока не проявлялась. Вот твой сок, сейчас тосты будут.