Марк Крам - Сны, колеблющие разум пустотой кошмаров

Спускались по лестнице, словно удирали от погони. За нами гнался сам ужас, мы прекрасно понимали, что мешкать нельзя ни в коим случае, иначе погибнем, так и не добравшись до цели.

На улице нас встретил прохладный ветер, хлеставший по лицу и развевавший волосы. Яркая луна направила столб ослепительного света, словно прожектор и следовала за мной по пятам, прячась за серыми монолитными тучами. Я не знал куда бежать и где мои друзья, слепо следуя за звуками.

– Парни?! – услышал я неподалеку голос Стикса. – Черт, да где вы, мать вашу! Куда вы подевались!

– Я здесь! – слева возник Клеменс.

В скором времени мы втроем уже бежали на всех парах по темным тихим улочкам и запущенным, таинственным переулкам, минуя ветхие жилые дома и потускневшие окна.

Оставалось совсем чуть-чуть, еще немного, когда на пути возник неясный силуэт. Он не двигался. Из-за поворота внезапно вышли другие. Горстка бездомных, одетых в какие-то рваные грязные лохмотья, измазанные в нечистотах, стояли, как манекены, прожигая нас своими ненавистными, варварскими взглядами. Но только присмотревшись получше, я не сдержал вскрика – у них были расплавлены лица, невероятно уродливые; большие красные жгучие глаза светились в темноте. Некоторые из них были вооружены какими-то палками, ножами, стеклянными бутылками с острыми краями и горящими в темноте факелами.

– Что им нужно? – спросил Клеменс, восстанавливая дыхание после утомительной пробежки.

– Разве не ясно? Это все он, – проскрежетал Стикс, держась за колени, – этот сраный дух мести не оставит нас в покое. Нужно валить.

– Куда?

– На кладбище, – быстро отозвался Клеменс.

– Отлично! Туда нам и дорога, – саркастически подметил друг.

– У нас нет другого выхода, – жестко отрезал он. – У кого кости?

Я на автомате принялся рассеянно шарить по карманам, хотя заранее знал, что там ничего нет. Пусто. Поднял голову и покачал головой. Земля уходила из под ног от мысли, что останки – единственная наша надежда – остались сейчас в квартире, которая вероятней всего сгорела на пожаре.

– Вы забыли кости?! – раздосадовано воскликнул Клеменс, схватившись за волосы.

– А чего ты ожидал? Это твоя была идея! Ты был за это ответственен, я думал они у тебя! – упрекнул я его.

От безысходности положения Клеменс взвыл, как волк на луну.

– Идиоты! Кретины! Теперь мы точно сдохнем!..

– Чуваки…

– Гребанные мудаки!…

– Чуваки! Кости у меня, – Стикс вынул из-за пазухи гнилую бедренную кость и мгновенно спрятал обратно.

Зловещая толпа бездомных, прежде неподвижная, вдруг медленно двинулась к нам навстречу, как по команде, словно зомби, издавая какое-то животное рычание и лающий смех.

***

Весь город гнался за нами. Искал повсюду и пытался убить. Армада кошмарных созданий со сверкающими красными глазами бродила по улицам, просматривая каждый двор, каждый закоулок, выходили из домов и присоединялись к остальными. Это был сон. Я уверен, что сплю, ибо такое невозможно представить в реальности. Это мои галлюцинации. Я заперт здесь. Вместе со своими кошмарами.

Однажды нам попалась патрульная машина, которую мы остановили, наивно полагая, что полиция поможет, разберется в ситуации, возможно довезут куда надо. Но я ошибался. Когда затормозил автомобиль, вышли двое мужчин в синей форме. Они развернулись к нам, и я увидел их размытые звериные лица, окутанные ночной тьмой, и глаза… ужасные, красные, жгучие, как адский огонь, глаза, выражающие массивную нечеловеческую злобу, так что меня пробрало до костей и волосы встали дыбом. Я дрожал и не мог успокоиться. Тогда по памяти стал читать молитвы, какие приходили в голову в трудный час. Я молил Бога, – не того бога, которого мы с друзьями собирались вызвать, – про Него мне когда-то рассказывала мать. Мало что помню из ее историй, но Он вроде, как главный, и должен был нам помочь выбраться.

Эти проклятые монстры поймали Клеменса. Они нашли нас, и мы бежали от них, когда он споткнулся о трещину тротуарной плитки и полетел вниз. Расшиб себе в кровь колено. Мгновением позже его окружили. Они не торопились с убийством, наступая на него шаг за шагом, словно растягивая и без того невыносимый момент. Воздух прорезал неистовый крик, когда мы со Стиксом кинулись прочь, не в силах смотреть на это кровавое зрелище, слишком жестокое, чтобы быть правдой. Это все еще сон. Они растерзали Клеменса, как дьявольское зверье, хрюкая и рыча от удовольствия.

Бездонное черное небо осветила яркая вспышка молнии, за которой последовал страшный раскат грома. Полил дождь. Ледяной ветер пронизывал насквозь. На трясущихся ногах мы достигли кладбища, огороженного высоким железным забором. Прошли через его сломанные ворота и принялись искать нужную могилу. Преждевременно вспыхнул в душе ликующий огонек. Нас осталось только двое, но каково было нескончаемо мотаться по городским дебрям, каждый раз, в подворотне, натыкаясь на тупик, с ужасом оглядываться назад, прислушиваясь к марширующему топоту сотни ботинок, поставивших себе задачу истребить нас всех, стереть с лица земли. Словно находиться в стане врага – высокоразвитого, чья злоба, хитрость и изощренность не ведает границ, который знает о тебе практически все и постоянно ищет, ни на секунду не прекращая свои поиски. Самое ужасное в таком случае – безвыходность ситуации – и ты прекрасно понимаешь, рано или поздно он найдет, прятаться бессмысленно, ты лишь отсрочишь неизбежное, но никак не изменишь итог. Когда же мы, наконец, вырулили к пристанищу для усопших (больше походившему на древние развалины) – это был, как знак, данный свыше, что есть шанс выжить – мы можем спасти свои запачканные души.