Марк Крам - Сны, колеблющие разум пустотой кошмаров

– Его нет. И никогда не существовало.

– Этого не может быть…

– Тебя постигла беда.

– Господи… боже… боже, прошу тебя, – умоляюще причитал я, лихорадочно блуждая измученным, бессмысленным взглядом по полу. – Нет! Будь ты проклят! Будьте вы все прокляты, твари!! Чертовы демоны!! Ты забрал ее у меня!! Это ты ее забрал!!.. Что тебе от меня нужно!? Что ты такое!!?

– Я хаос в твоей душе. Я смятение в твоем разуме. Мой храм боли воздвигнут в твоем кровавом сердце. Приди же ко мне.

«Нужно предупредить Стикса»

Он безжалостно прорычал внутри меня ледяным, пустым, низким, презрительным голосом:

– Глупец! Стикса больше нет! Ты остался один.

И как будто в груди потух свет…

– Святой отец, я согрешил…

– Покайся, Эдди, тебе станет легче. Поведай мне, каков твой грех? – слова священника звучали сквозь деревянную решетку так утешающе, так нежно и в то же время властно – как отец, ждущий, когда сын поведает о совершенном им преступлении.

Стоя на коленях в полумраке, Эдди всхлипнул. Вкус воспоминаний еще сохранился в нем. Даже сейчас, при мысли о ней, он почувствовал, как приятное тепло разливается внизу живота; как все твердеет, болезненно подрагивает – у него невольно вставал, и он ничего не мог с собой поделать. Но разумеется то была всего-навсего иллюзия, многолетний выработанный рефлекс, который, возможно, будет преследовать его до скончания жизни.

Сердце налилось ненавистью. Он ненавидел себя и все еще пребывал в своем ужасе. Из глаз брызнули слезы. Это были слезы раскаяния. Эдди слизал соленые капли с мягких губ.

– Сын мой, успокойся и расскажи мне, – заботливо говорил святой отец. – Нет ничего, что не может быть прощенным Богом.

– Я трахнул дьявола… – дрожащими губами выдавил Кэш. И снова судорожный всхлип.

За той перегородкой воцарилась немая тишина. Для Эдди это был словно сигнал, и он, вытирая слезы, продолжил свою исповедь:

– Да, я знаю… он не был в том обличье, который вы обычно нам описываете… я расскажу… я все расскажу… о Боже милостивый, если бы я знал… – Он сцепил пальцы обеих рук вместе, проглотил слезы и начал рассказывать.

***

Он сидел в баре «Разбитые мозги», уже который час подряд растягивая полупустую пинту с дешевым пивом. На большее ему бы не хватило денег, поэтому он, по возможности, старался изображать из себя скромного посетителя, наблюдая за тем, как другие вливали в свою горло очередную порцию огнедышащей цветной штуки, пили до одури, пока не достигали нужного эффекта. Кого-то выпроваживали из заведения из-за его не в меру пьяного вида, когда он только и мог, что ошалело мычать да блеять, как животное.

К барной стойке, рядом с Эдди, подсел Фрэнк и ударил его по спине.

– Тебе нужно расслабиться, – сказал он, пытаясь перекричать шум музыки.

– Что я и пытаюсь делать…

– … думая об экзамене, – закончил за него Фрэнк. – Если ты оставишь это, хотя бы на некоторое время, тебе станет легче.

– Не могу. Если я не сдам этот чертов экзамен, меня выпрут из университета.

– Всего одна ночь. Будет весело! Смотри сколько здесь сексапильных девчонок.

Выразительно виляя бедрами, мимо них прошла блондинка в коротких джинсовых шортах и голубой блузке до пупка. Она обольстительно улыбнулась Фрэнку, тот проводил ее жадным взглядом.

– По твоему я не умею веселиться? – возмутился Кэш.

– Штудировать Гете или писать курсовую по проблеме бытия в философии Хайдегера – вот уж где веселье!

– Острить ты умеешь.

– Я умею пить, и тебя научу. – Фрэнк сделал знак бармену и заказал две рюмки виски, которые запросто ввели бы Эдди в долговую яму.

– Я угощаю, – Фрэнк любезно поставил перед ним рюмку. Эдди не стал спорить, бросив несчастливый взгляд на свою жалкую пинту с пивом, только кивнул и залпом осушил крепкий напиток, после чего поморщился. Фрэнк велел повторить.

– Погляди на них, – сказал он, разворачиваясь к танцполу и указывая на весело пляшущую толпу, бьющуюся, как рыба на суше, в едином порыве экстаза, словно одно извивающееся гадкое чудище – исполинский спрут. – Это удивительно.

– Что именно?

– Такая связь. Где ты еще можешь увидеть подобное?

– На Брокенне, – после короткой паузы высказался Эдди.

– Где?

– Кровавые оргии ведьминого шабаша.

Фрэнк прыснул:

– Да ты извращенец, друг, – сказал он и после пары секунд колебаний спокойно добавил: – У нас с тобой разные представления… Хотя ведьму бы я не отказался трахнуть. Сжигать бы не стал. С нечистью нужно бороться любовью, – заключил он и опрокинул в себя еще один стакан виски.