Ольга Задорожная - Голова Клотильды. Н о в е л л ы

Когда белый павлин раскрывает свой хвост – ослепительно белый, из него выходят все цвета радуги, как северное сияние. Там и рубин, и сапфир, обязательно янтарь и бирюза. Это минералы. И эти минералы ты вдыхаешь в себя, как прану. Вдыхаешь и радуешься, в состоянии покойности.

Королева представляла себя, идущей по ступеням этой радуги, как когда – то давно, еще маленькой девочкой, она шла по солнечному лучу. Она смотрела на своего любимого, и к ней вернулось то былое чувство – это как восход солнца. И ты улыбаешься солнцу, снова как в детстве. Улыбаешься глазами, просто так. Никому и ничему. Улыбаешься сама себе, своему сердцу, в котором поселилась любовь.

Она купалась в собственном королевстве счастья, гармонии и грез…

В эти минуты ей казалось, что ее душа разрывается на мелкие-мелкие кусочки и лоскуты ее мыслей поднимаются далеко-далеко, и проходят высоко в Небеса, в Бесконечность Вселенной…

Когда королева почувствовала, что беременна, она с евангельской кротостью, приковав безумные глаза к Небу, стала молить Бога, чтобы ее предчувствия оказались правдой и приняв свою беременность за дар свыше, за благословение, она несла свой разбухший живот, словно Алтарь.

Король совсем не волновал ее. К тому же он редко бывал в ее покоях, а если и бывал, (как правило, после очередной удачной охоты), то только лишь для того, чтобы вызвать у королевы приступ тошноты.

Но наша с вами история вовсе не про короля, и даже не про королеву. Эта история даже не про уродливого карлика-альбиноса, (хотя он уже и успел так полюбиться нашему зрителю). Эта история о любви. Ибо благодаря любви и явилось на свет Божий это чудо – девочки-близнецы. И благодаря любви эти девочки выжили.

Малышек спасла монахиня, сестра Агата. Она тайно выкрала близняшек из подземелья и растила их в заброшенном замке, скрывая от людей. Они росли в заточении, оторванные от внешнего мира.

Сестра Агата спрятала девочек и берегла, как берегут жемчуг в ларцах. Она сокрыла их, как редкие сокровища, данные ей на хранение.

Но им не было скучно. Ведь они были друг у друга.

Их беленькие личики были удивительно хороши. Кожа – гладкая, как слоновая кость. Их тела – словно вылиты из нежного бисквитного фарфора.

Близняшки были похожи на три жемчужины, сидящих в одной раковине.

Старой монахине они казались столь бесконечно прекрасными, как прекрасны Три голубки, которые одна в другую входит, соприкасаясь крылами, а между ними Дух Святой поселяется.

При крещении им дали имена: КЛО t ИЛЬДА, МА t ИЛЬДА и ДАФНА.

Часами сестра Агата наблюдала за тем, как нежные солнечные лучи, словно легкая грусть, пронизывали своим Божественным светом сидящих на полу девочек…

Они играли в куклы.

Их голоса заливались серебряными колокольчиками и были для монахини самой возвышенной музыкой, что когда-либо ласкала ее восторженный слух и наполняла пространство волшебной мелодией. Она закрывала глаза и слушала их смех – как дыхание души, в бесконечной тишине огромного замка. Их шепот усиливался эхом и доносился откуда-то сверху, словно Небесный Хор Серафимов.

Монахиня сидела напротив малышек и перебирала четки, созданные на мощах. Она повторяла молитвы, разлитые у нее в крови и было видно, как из нее исходил Свет, потому что она – сплошное милосердие, которое выше Неба. Из золота вылито ее сердце…

Как нить двигает четки, так и двигается зима… Она идет и идет, до поры, пока не наступит весна.

Так проходит Время.

Но однажды, когда зима была особенно суровой, смертельный холод прокрался в замок и унес с собой Клотильду…

Когда девочка умерла и Душа вышла вон, ее совершенное лучезарное тело вдруг проявилось. И это было чудо. Потому что у Клотильды в изначалии не было тела. У нее была только голова, которая покоилась на хрупких плечиках ее сестры – Матильды. Две кругленькие головушки, словно две вишенки на одной веточке, плотно лепились друг к дружке и весело резвились…

И вот, после того, как Клотильда испустила дух, ее голову пришлось отделить от сестричек.

Теперь же, обретя свое тело и приняв ангельский лик, Клотильда, медленно-медленно, как застывшая музыка, распаковав свои крылья, начала подниматься к Небу: в открытые Врата, чтобы уйти в Вечный день. А над ее головой – в окладе из мягких, снежных волос, два Светоносных Херувима держали корону из чистого рукотворного золота.