Ольга Задорожная - Голова Клотильды. Н о в е л л ы

Но что это был за камень! Это был камень камней! Редкой красоты алмаз – черный горный хрусталь. Как черное зеркало. Он размножался черными кристаллами и был похож на огромную гроздь из отточенных карандашей. Из него выходил яркий свет и раздвигался в радугу…

У камня очень глубинная память. Он хранит память миллионы лет. Каждый осколок камня помнит ту скалу, с которой он пришел. Каждая песчинка хранит в себе память океана. Песок – это вода. Если камень выжать, из него польется вода. Вода вся выйдет и останется одна шкурка.

Раз камни имеют память – значит они живые.

У камня особое дыхание. И каждая его песчинка дышит.

В камень может запечататься чей-то дух. Животного, например. А иногда и человека. Если человек входит в камень, то он становится потаенным. Как бы внутри себя. Это как куколка. Бабочка внутри своей куколки осознает себя бабочкой, но она не может летать. Или вот, вспомни легенду о скульпторе. Из слоновой кости он изваял совершенную Деву. Через свои руки, он впечатался в кость, как в камень… Он полюбил самого себя!

У меня есть мечта – прикоснуться к кусочку того камня, на котором стоял Серафим Саровский…

На острове, на черном камне я исполняла одну монастырскую технику: единение души, чувств, мысли и тела. Это как то, когда ты читаешь молитву. Ты становишься един. Стоя на камне, в какой-то момент я услышала странную мелодию. Пошел какой-то скрип. Какие-то легкие вдохи и выдохи. Идет голос. Это был голос Земли. И тогда я поняла: я услышала песнь планет. В космосе планеты двигаются и поют! Представляешь? Планеты поют!

Вдруг, камень подо мной зашевелился, закачался и… И дальше я кубарем лечу в пропасть…

Представь себе, что ты летишь в черную пустоту.

И эта пустота – абсолютная бездна. Манящая бездна.

Ты летишь.

И только твой крик…

И такое полное, жутко леденящее состояние падения испытывает летящий. Он летит… летит вниз, в темноту, в бесконечную дыру… И холодно ему, и страшно, а он все летит, и конца – края нет. А кругом – только тьма.

На самом деле в том, что дыра эта черная, нет ничего плохого.

Черный цвет – он благородный. Из черноты, как из черной матки рождается свет. Мрак небытия – это неприступный свет! Он стал рассыпаться блистательной радугой еще до яйца. Еще до горла; то есть до того, как родилось божественное слово. До Бога.

Из мрака родилось яйцо. Это яйцо – из чистого золота. И в этом яйце уже был Господь! Как Бог сам себя познал? Постичь это невозможно.

И мне стало интересно – а вдруг там во мраке сам Марк стоит!

Пока я летела, мне показалось, что я умерла…

Когда я была маленькой, у меня было несколько раз инициаций смерти. Я понимала, что сейчас уйду. Что больше я глаза не открою. Я не хочу их открывать. Мне будет хорошо…

Когда ребенок маленький, с девственной душой, он связан с Небом. Ему легко.

Но сейчас в мои планы не входила эта смерть. Мне еще так много предстояло сделать. Осуществить то, что показано.

Что теперь будет с моей лабораторией, которую я создавала годами? Мои проекты… Забеременев ими, я долго их вынашиваю, до того срока, когда они уже готовы родиться в виде очередного шедевра, коего мир еще не знал. Мои творческие мысли, идеи. Иллюзии… Они умрут вместе со мной. Во мне так кипит творчество… Неужели я не успела исполнить свою миссию – создать нечто особое.

Мне хотелось вернуться назад, к своим книгам, кисточкам.

Куклам…

Нет ничего ценнее у человека, чем время. Время – оно живое, оно с огромным сознанием. Но что такое время? Для чего оно существует?

Кто-то что-то парит, жарит, режет, давит: ягоду, соки. А потом они все это жрут, жрут, жрут! Говорю вам – у них там мясорубка внутри!

Я все свое время трачу на молитвы. Древние молитвы на древних языках… Их нужно отпускать в пространство, чтобы соединяться с корнями.

Одна коротенькая молитва, сердцем произнесенная, достойна тысячелетий.

Это искра.

Молитвы у меня в крови разлиты. Кровь – это река времени.

Деньги можно вернуть. Даже жизнь можно вернуть с помощью звуков – молитвы. Вот только время не вернешь. А время крутит стрелки часиков вперед. Бим-бом… Бим-бом… Если оно остановилось – значит, ты умер.

Как много драгоценного времени я потратила впустую. Как много превратилось в прах…

В тот момент, когда я уходила в эту черную дыру и вот-вот уже должна была разорваться на молекулы, я зацепилась своими тонкими пальцами за зеркало луны и кровавым, почти что разорванным, как у саблезубой тигрицы, ртом, я закричала так громко, что от моей молитвы содрогнулся бы даже Будда: «Я не хочу туда! Я хочу на Свет ! На Свет !..»