Морри Ган - Выродок

От автора:

Многие из нас романтизируют отрицательных персонажей. Еще в мультфильмах и сказках нам нравятся колдуны с какой-то внутренней драмой. Читатель особо не задумывается о том, что некромант перебил деревню мирных жителей, ведь самое главное это то, какой он крутой, красивый, скрытный, неприступный и загадочный. В литературе для подростков и взрослых нам часто подают абьюзера как человека надломленного, обжегшегося и вынесшего из жизни какую-то истину, которую он транслирует на окружающих в своем извращенном стиле. И часто в таких вот произведениях этого колючего страдальца меняет сила любви. Я очень надеюсь, что вы понимаете – это ненатуралистично и сделано лишь для того, чтобы поймать вас на удочку этих нездоровых взаимоотношений. Не нужно искать в реальном мире плохих парней. Помните, что как бы вы не старались – не сможете переделать или перевоспитать действительно плохого человека. Он взрослая сформировавшаяся личность. И для него вы будете либо ширмой, либо страстью. Нехороший человек, страстно желающий кого-то другого способен на все, что угодно.

Если вы столкнулись с подобными индивидами в отношениях – бегите. Если вы до сих пор романтизируете зверей в человеческом обличье, то молитесь, чтобы им не был ваш сосед, друг, родственник или тот, с кем вы делите постель. А иначе быть беде.

Книга первая.

Мы рождены для страданий.

– Если вы сможете это принять, – говорит он, – тогда вы примете все. Но ирония в том, что если ты это примешь, ты больше никогда не будешь страдать, никогда. Ты будешь сам искать муки. Получать наслаждение от боли. ©

Глава 1. Здравствуй, Дженнифер.

Дженнифер

Колючие ветки хлещут по щекам, царапая нежную кожу. Прерывистое дыхание и тихие истеричные всхлипы. Нет, нельзя шуметь, а иначе он услышит. Но поздно, одного этого незначительного звука уже достаточно, чтобы монстр заметил ее. А может всему виной слишком громкие шаги или свист потревоженных веток деревьев? Нужно ускориться, ведь теперь оборачиваясь, она видит, как темный силуэт направляется в ее сторону. Она бежит что есть силы, а он еле плетется, никуда не спеша, но все равно каким-то кошмарным образом догоняет ее. И вот, когда существо уже протягивает руку, чтобы больно схватить ее за острое худощавое плечо – Дженнифер делает очередной шаг вперед, понимая, что не чувствует ступней твердую поверхность. С криком она проваливается во тьму, с криком открывает глаза и дергается, щурясь от яркого света люминесцентной лампы, прикрепленной к потолку.

Сон, это всего лишь сон. Можно закрыть глаза, попытаться дышать медленнее и приложить руку к растревоженному, безумно быстро колотящемуся сердцу. Вот только последнее сделать не получается. Странное ощущение. Джен будто плотно спеленована. Двигать ногами может, а вот руками – нет. Конечности затекли и покалывают. Во рту сухо, очень хочется пить. Во всем теле слабость, голова работает плохо, трудно соображать. Женщина снова открывает глаза, некоторое время промаргивается и медленно шарит встревоженным взглядом по пространству.

Больничная палата. В воздухе летает запах антисептика и каких-то лекарств, но поблизости ничего подобного не видно. Белые стены, пол выложен девственно белой плиткой. Холодно так, что тонкое, сползшее с нее покрывало не спасает. Жесткая медицинская койка. У противоположной стены стоит раковина и аккуратный унитаз. Возле кровати – неприметная низенькая тумбочка.

«Я в больнице? Но почему?» – память не дает никаких ответов, последнее, что помнит Дженнифер это то, как она собиралась на свидание с мужем. Генри всегда оказывал ей знаки внимания так, будто бы они только недавно познакомились, а потому завоевать ее – было делом первостепенной важности для него. Это было мило. Это давало понять, что она желанна и будет таковой, сколько бы времени не прошло. Воспоминания о муже греют измученный разум, но не время отвлекаться. Дженнифер снова закрывает глаза, тяжело вздыхает, после открывая их, пытается сесть. Не с первой попытки, но ей это удается. И вот, наконец, молодая женщина понимает, что ей мешало шевелить руками. Смирительная рубашка туго приматывает руки к телу, завязана и застегнута на спине. Зрачки испуганно расширяются, пересохшие губы приоткрываются. Воздух со свистом входит в легкие, тут же выталкиваясь наружу при выдохе.

Она не просто в больнице, а в психиатрической лечебнице? Как? Но почему? Ведь она ничем не больна! Депрессия была диагностирована давно, да и потом Генри помог ей окончательно расстаться с душевной болезнью. Андерсен уже не холодно, становится сильно жарко. Прижимаясь к стене боком, женщина судорожно вспоминает дальше, что же было до больницы. Но в голову так ничего и не приходит. Сборы на свидание для мужа, обещавшего устроить ей сюрприз… Сюрприз в виде лечения в психбольнице – это не то, чего бы ей хотелось, да и не поступил бы Генри с ней так жестоко, даже если это какая-то шутка.