Ларс Кеплер - Контракт Паганини

– Простите, что ничего не предлагаю – я тороплюсь, уезжаю через час…

Вероник Сальман выглядела напряженной; говоря, она разглаживала рукой юбку на коленях.

– Я должна… я хочу только сообщить то, что должна была сообщить, – вполголоса произнесла она. – Я не буду свидетельствовать на суде. Если вы попытаетесь заставить меня выступить свидетелем, я буду отрицать все, невзирая на последствия.

Она поправила абажур, но руки у нее так тряслись, что абажур покосился.

– Я уезжаю одна, Понтус не хочет ехать со мной. – Вероник смотрела в пол. Губы у нее дрожали; чтобы продолжать, ей пришлось сделать над собой усилие. – Пенелопа, – она посмотрела девушке в глаза, – я понимаю, что вы считаете Понтуса подонком, но он не такой, совсем не такой.

– Я не говорила…

– Пожалуйста, дайте мне закончить, – перебила Вероник. – Я люблю своего мужа, но я… я уже не знаю, нравится ли мне то, что он делает. Раньше я говорила себе: люди всегда торговали оружием. Сколько существует человечество – столько существует и торговля оружием. Я не искала оправданий. Я несколько лет работала в отделе политики безопасности в министерстве иностранных дел. А когда занимаешься такими вопросами, то приходится принять, что до утопии «мир без войн и конфликтов» еще очень-очень далеко. Всем странам приходится заботиться о своей безопасности, но… есть нюансы, как мне кажется…

Вероник подошла к двери, открыла, выглянула в коридор и снова закрыла дверь.

– Продавать оружие странам, которые ведут войну, в горячие точки, подливать масла в огонь, обеспечивая воюющих оружием, – недопустимо… Я понимаю бизнесмена Понтуса Сальмана. «Силенсиа Дефенс» необходимы контракты. Судан – большая страна, оружие туда поступает нестабильно, не хватает боеприпасов к автоматам. Суданцы покупают в основном оружие «Фабрик Насьональ» [45], хотя официально считается, что Бельгия ничего им не поставляет. Все соблюдают свой интерес… а Швеция никогда не была колониальной державой, о нас в этом регионе хорошее мнение. Понтус увидел перспективы и начал переговоры, как только в Судане закончилась гражданская война. Рафаэль Гуиди состряпал сделку. Они собирались подписать контракт. Все было готово, и тут вдруг международный суд в Гааге выдал ордер на арест президента аль-Башира из-за его участия в бесчинствах дарфурской милиции.

– Экспорт стал бы нарушением международных законов, – вставила Сага.

– Это понимали все, но Рафаэль не закрыл сделку. Он только сказал, что теперь у него новые интересы. Несколько месяцев он молчал, а потом объяснил, что на оружие, от поставки которого отказались, претендует армия Кении. То же количество, та же цена и все прочее. Я пыталась поговорить с Понтусом, убедить, что оружие, яснее ясного, пойдет в Судан, но Понтус только ответил, что Кения воспользовалась случаем – хорошая сделка, а им нужно оружие. Не знаю, верил ли он сам тому, что говорил… вряд ли, но всю ответственность он возложил на Карла Пальмкруну и Агентство по контролю за экспортом оружия. Если бы Пальмкруна выдал разрешение на экспорт, все было бы в порядке.

– Да уж, тогда бы все отлично устроилось, – согласилась Пенелопа.

– Вот почему я их сфотографировала. Хотела знать, кто сидит в ложе. Я просто зашла в ложу и сняла их на мобильный – как будто мне надо позвонить, сказала Понтусу, что плохо себя чувствую, хочу вызвать такси и отправиться в гостиницу.

– Вы очень смелая, – сказала Пенелопа.

– Я не знала, насколько это опасно. Если бы знала – не стала бы снимать. Я злилась на Понтуса, хотела, чтобы он передумал. Ушла из «Альте Опер» посреди концерта, в такси рассмотрела снимок. Глупо это было. Покупателя представляла Агата аль-Хайи. Она военный советник суданского президента; я хочу сказать – оружие пошло бы прямо туда, где идет гражданская война.

– Там геноцид, – прошептала Пенелопа.

– Когда мы вернулись в Швецию, я сказала Понтусу, что он должен отойти в сторону от этой сделки… Никогда не забуду, как он на меня посмотрел. Сказал, что это невозможно. «Я подписал контракт Паганини» – так он сказал; а когда я увидела, какие у него глаза, то испугалась. Побоялась оставить фотографию в телефоне, распечатала ее, стерла из телефона и с жесткого диска и отправила вам.

Вероник Сальман стояла перед Пенелопой; руки у нее дрожали, лицо было усталым.

– Я не знала, что все это случится, – тихо произнесла она. – Откуда мне было знать? Мне так жаль, так жаль, мне не хватает слов…