Кэтрин Маккензи - Я никогда не скажу

— Неплохое место для того, чтобы сыграть свадьбу, — обронил Марк примерно на середине этого занятия.

— Что?

— Думаю, наверняка здесь раньше справляли немало свадебных торжеств.

Она боялась даже повернуться к нему. Того и гляди он опустится на одно колено. И с облегчением вздохнула, когда заметила, с каким задумчиво-отстраненным видом он помогает ей. По случаю предстоящего «торжества» он надел пиджак и галстук, словно собирался исполнить свою традиционную роль учителя. Серый шерстяной пиджак, белая рубашка, консервативный галстук и темные джинсы. Этот его наряд, кстати, ей всегда нравился. Марк вообще отличался аккуратностью и выглядел так же, как во время их первой встречи, а прядь темных волос по-прежнему упрямо падала ему на глаза.

— Наверняка справляли. Только в последний раз это было давным-давно.

— И ты никогда не задумывалась об этом?

— Я не из тех девушек, которые мечтают о пышных свадьбах.

Тут она покривила душой. И она, и Мэри, да и близнецы тоже, пока были маленькие, любили разыгрывать здесь представления на тему свадеб, волоча за собой шлейфы из туалетной бумаги и отчаянно ругаясь с матерью из-за кражи кучи свечей. Иногда они вовлекали в такие представления Райана и даже Шона — как священника. Тот торжественно (хотя звучало это глупо) зачитывал семейные клятвы своим глубоким голосом, а они от смеха просто катались по земле.

— И что, продолжим?

Марго понимала, что в разговоре на подобные темы где угодно может затаиться подводный камень, так что относилась к нему соответствующе.

— Марк, нет… Тут же в час дня состоится панихида по моим родителям.

— Да, жаль. Неподходящее я выбрал время.

Она почувствовала прилив нежности. Он по-прежнему был тем человеком, с которым она провела последние пять лет. Он не менялся. А вот она — еще как. И она даже не знала, почему.

— В общем, сейчас не стоит думать о подобном. Лучше помоги мне расставить стулья, ладно?

— Конечно.

Они закончили со стульями, а затем отправились на веранду удостовериться, что для поминального обеда все готово. Поскольку он был запланирован на достаточно позднее время, было решено обойтись без перемены блюд. А на закате предполагалось устроить церемонию с фонарями, прямо как тогда. Всех приглашенных они предупредили, чтобы те принесли с собой китайские фонарики, если только хотели участвовать. Марго с легкостью представляла себе, как эти мрачные и давно повзрослевшие люди, которые были знакомы ей с детства, едут в лагерь, везя с собой на заднем сиденье эти хрупкие изделия из бумаги, чтобы потом поведать женам и детям о том, что им довелось пережить. Но и зажигание фонарей над озером, и ночь у костра все равно были только пародией на прошлое.

Марго не имела привычки четко следовать инструкциям. Даже построить в Макау сколько-нибудь приличный памятник своим родителям (хоть из картона) она так и не удосужилась. А ее родители определенно заслуживали лучшего.

— Мне нужно кое-что забрать, — сказала она Марку. — Подождешь меня здесь?

— Подожду.

Она пошла в кабинет и начала поиски, пока не обнаружила то, что нужно — салфетки и клей. В кладовке оказались еще и леденцы. Она взглянула на свои часы. Десять тридцать. Времени у нее достаточно.

Она вышла из кабинета. Марк стоял у доски для записей.

— Что это у тебя? — спросил он.

— Мы пытались выяснить, что случилось с Амандой, но вдруг Райан чуть не умер от сердечного приступа. С чего бы это?

Марк обернулся. Он смотрел на нее так, словно она вдруг стала ему чужой.

— Похоже, что все это — твоих рук дело.

— Что?

Оттолкнув его, она прошла за доску. И записи на ней были уже иными, чем те, которые они сделали накануне вечером. Кто-то заполнил пробелы во времени. Ее взгляд остановился на колонке, посвященной Шону. Оказывается, он был на Острове среди ночи. Вместе с Амандой, на Бэк Бич. Но что это? Что?

— Что это такое?

Палец Марка указывал на отметку «4:00 утра». По всем ведущим от нее направлениям было пусто, если не считать того, что в одну из ячеек кто-то вписал ее имя и обвел красным маркером. И делал это так настойчиво, что наполовину стер запись ребром ладони.

— Кому могло понадобиться это сделать? — через несколько минут спросил ее Марк.

— Без малейшего понятия.

Но она лгала. Марго умела распознавать чей угодно почерк — даже на доске она с легкостью могла идентифицировать чужую руку как свою собственную. Она знала, кто копает под нее, но пыталась не думать о причине для этого. И объяснение всему в любом случае должно было найтись. Если она как следует подумает, то все поймет.