Кэтрин Маккензи - Я никогда не скажу

— Нет. Мы так и не поняли, кто это был.

Райан ощутил, как все вдруг навалилось на него. Все эти тайны. Все это бремя, которое, благодаря ему, так долго висело на его сестрах. Насколько проще все могло быть, если бы они побольше общались друг с другом двадцать лет назад. Но тогда они были еще детьми. Просто детьми. И он сам тогда был еще совсем ребенком.

— Повторяю — будем голосовать, — сказала Лидди.

— Лидди, детка, — начал Оуэн. — Может, не стоит…

— Держись подальше от всего этого, Оуэн, — сказал Райан. — Что ты вообще здесь делаешь?

— Я здесь ради Лидди.

— Ладно, будь здесь сколько угодно ради Лидди, только не вмешивайся, понятно? Тут семейное дело.

— Оуэн — это и есть моя семья, — заявила Лидди.

— Так ведь это ты настаиваешь на голосовании!

— Ладно, про голосование можешь забыть. Она встала и подошла к телефону. — Я сама позвоню в полицию.

— Эй! — вдруг крикнул Райан. — Вернись!

Но Шон уже бежал прочь от дома, а никто из них даже не успел отреагировать.

— Черт возьми, — сказал Райан. — Почему ты не остановила его? — спросил он Мэри, мимо которой Шон пролетел прямо пулей.

— Интересно, как ты себе это представляешь — мне остановить его?

— Я позабочусь об этом, — сказала Марго. — Просто не вызывайте пока полицию, хорошо, Лидди?

— А откуда ты знаешь, куда он подался?

Смирившись, она сказала:

— Он отправился на Остров.

Шон греб, как заведенный. Добравшись до Боут Бич, он схватил первую лодку, которая попалась под руку — старую, рассохшуюся. Ее нужно было списать уже много лет назад. В спасжилете он не нуждался. Он был искренне благодарен всем ответственным за это силам, что остальные оставались за ланчем, и никто даже не спросил, куда это он собрался. Он сбросил ботинки, закатал штаны и столкнул лодку в холодную воду озера. Забрался вовнутрь, укрепил весла в уключинах, а затем, улучив момент, двинул лодку вперед, разбивая носом идущие навстречу волны.

В ста футах от берега лодка уже порядочно нахлебалась воды. Но Шон понимал — если грести изо всех сил, он сможет добраться до Острова, прежде чем лодка потонет.

Слова и образы, возникающие у него в голове, заставляли его мышцы работать все сильнее. Вот мистер Макаллистер, который зовет его «сынок». А Райана он никогда так не называл. Вот миссис Макаллистер — она говорит ему держаться подальше от Марго — неужели она обо всем знает? Во всяком случае, она наверняка догадывалась, хотя и не задавала прямых вопросов на эту тему. Может, она замечала, как он после известных занятий кое-как напяливал на себя штаны? А что она хотела сказать, когда советовала ему почитать какую-то вшивую книжку? «Тут про клевое приключение на яхтах», — сказала она тогда. И в ту же кассу — его воспоминания о первой проведенной в лагере ночи, когда Макаллистеры привезли его сюда. Откуда, например, он знал заранее, где находится выключатель света в ванной? Впрочем, не так уж это и важно. А почему ему показался знакомым запах, наполнявший их гостиную?

Может, он бывал там и раньше? Может, туда привела его мать, пользуясь отсутствием миссис Макаллистер? И что случилось между мистером Макаллистером и его матерью? Может, это было действительно свиданием на одну ночь? А вдруг он был одним из ее постоянных клиентов, тех, кто парковал свои машины за особняком «Сумерки» чуть ли не каждый вечер?

Должно быть, мистер Макаллистер распрощался с его матерью, когда узнал, что та беременна. Но его семя было посажено, уж будьте уверены, семя было брошено в благодатную почву, так что, когда они нашли его тем утром у обочины, насквозь промерзшим и отчаянно зовущим мать, мистер Макаллистер, похоже, не стал рисковать. Он решил держать Шона поближе к себе, подозревая, что тот может оказаться его сыном.

Когда Макау почти исчез из виду, мышцы Шона буквально горели. Что за прок ему размышлять обо всем этом? Он никогда не надеялся, что получит ответы на все свои вопросы. Но даже если он и получил бы их, неужели ему стало бы легче? Всегда ли правда — лучший довод? Ведь это, в конце концов, была его настоящая семья, но его отчего-то все, как один, ненавидели. Его собственная семья собиралась, что называется, сдать его. Его семья, то есть и Марго.

Марго, Марго, Марго.

Он продолжал грести. Лодка нехотя шла против течения, но внезапно она замерла.

Немногим позже Марго удалось обнаружить его. Он сидел на Бэк Бич, глядя на низкое серое небо над наморщившейся озерной гладью и держал в руке булыжник. Рядом с ним была пирамида из таких же булыжников, которую он начал строить двадцать лет назад — своеобразный памятник Аманде. Девушке, которую он не желал, но, тем не менее, никогда не мог забыть. Девушке, которую он подвел, пусть она и не рассчитывала на него.