Роберт Блох - Чучело белки

Затем они вернулись в магазин. Торговля шла не слишком оживленно для субботы, и поэтому Сэм мог без ущерба для дела подолгу сидеть в подсобке, беседуя с девушкой. Покупателей обслуживал Саммерфильд, и Сэму лишь изредка приходилось вставать за прилавок.

Лайла, казалось, была совершенно спокойна и забыла о недобрых предчувствиях. Она включила радио, поймала симфоническую программу в УКВ-диапазоне и слушала с очевидным удовольствием. Сэм застал ее за этим занятием после одного из своих выходов в торговый зал.

— «Концерт для оркестра» Бартока, кажется? — сказал он.

Она подняла голову и улыбнулась.

— Да. Ты хорошо знаешь музыку. Никогда бы этого о тебе не подумала.

— А что в этом странного? Мы ведь живем в эпоху стереопроигрывателей и прочих чудес звуковоспроизведения. Если человек живет в маленьком городе, это вовсе не значит, что ему не может нравиться музыка, книги, искусство. К тому же, за прилавком часто выдаются свободные минутки.

Она потеребила воротничок блузки.

— Наверное, я не так выразилась. Странно не то, что тебя интересуют такие вещи, а то, что при этом ты держишь скобяной магазин. Одно как-то не соответствует другому.

— Не вижу ничего плохого в скобяном товаре.

— Я не это имела в виду. Просто такая торговля кажется мне, ну… прозой жизни, что ли.

Сэм сел за стол. Потом вдруг наклонился и поднял с пола какой-то предмет. Что-то миниатюрное, заостренное и блестящее.

— Проза, — повторил он. — Возможно. А может быть, это зависит от того, с какой стороны посмотреть. Вот, к примеру: что я сейчас держу в руке?

— Гвоздь?

— Правильно. Обычный гвоздь. Я продаю их на фунты. Сотни фунтов в год. Отец тоже их продавал. Думаю, с тех пор, как открылся магазин, тут было продано тонн десять гвоздей. Всех мыслимых длин и диаметров, но самых обыкновенных гвоздей. Однако ни в одном из них нет ничего прозаического. По крайней мере, если вдуматься.

— Потому что каждый такой гвоздь имеет свое предназначение. Знаешь что? Может быть, добрая половина домов в Фейрвейле держится на гвоздях, купленных здесь. Наверное, это немного глупо, но иногда, когда я иду по улице и смотрю на дома, мне становится приятно, что я помогал строить их. Инструментами, которые я продал, обтесывали и шлифовали доски. Я поставляю краску, которой их красили, и кисти, которыми её наносили, и двери, и ставни, и оконные стекла… — он умолк, смущенно улыбаясь. — Что-то я разошелся не в меру. Но в основном-то я прав — в самом главном. Все, что я продаю, нужно людям, потому что служит реальному делу — удовлетворяет потребности, которые составляют часть настоящей, не выдуманной кем-то жизни. Даже один единственный гвоздь — вроде этого — служит вполне определенной цели. Если вбить его в правильно выбранное место, можно не сомневаться, что он будет выполнять свою функцию лет сто, если не больше. Мы с тобой умрем, а гвоздь останется.

Еще произнося эти слова, он пожалел о них. Но было уже поздно — они оказали свое действие. Улыбка сошла с лица Лайлы как по команде.

— Сэм, я очень волнуюсь. Уже почти четыре, а Арбогаст ещё не позвонил…

— Он позвонит. Надо только проявить немного терпения и дать ему время.

— Но я ничего не могу с собой поделать! Ты сказал, что будешь ждать двадцать четыре часа, а потом пойдешь в полицию.

— И я не отказываюсь. Но двадцать четыре часа истекают только в восемь вечера. И вполне может выйти так, что в полицию идти не придется. Может быть, Арбогаст прав.

— Может быть! Сэм, я хочу знать! — она нервно разгладила вполне опрятную блузку, но лоб ее остался покрытым морщинами. — И тебе не отвлечь меня своими поэмами о гвоздях. Ты ведь волнуешься не меньше меня. Разве не так?

— Да. Наверное, так, — он встал и беспомощно всплеснул руками. — Я не знаю, почему Арбогаст до сих пор не позвонил. Тут не так много мест, которые могли бы его заинтересовать, даже если он решил объехать все закусочные и мотели в округе! Если он не объявится до ужина, я сам пойду к Джаду Чамберсу.

— К кому?

— К Джаду Чамберсу. Это местный шериф. Фейрвейл ведь столица округа.

— Сэм, я…

В торговом зале зазвонил телефон. Сэм исчез, не дождавшись, пока Лайла закончит фразу. Трубку успел снять Боб Саммерфильд.

— Это тебя, Сэм, — сказал он.

Сэм взял трубку и, бросив взгляд назад через плечо, увидел, что Лайла тоже вышла в зал.

— Алло, Сэм Лумис у телефона.

— Это Арбогаст. Я подумал, что вы уже начали беспокоиться.

— Так оно и есть. Лайла и я уже давно сидим здесь и ждем вашего звонка. Что вам удалось выяснить?