Роберт Блох - Чучело белки

Он, как мог, пытался не принимать всерьез версию Арбогаста, но все же был вынужден признать, что она вполне логична. После того, как Мэри завладела деньгами, она наверняка собиралась приехать к нему. То есть, в том случае, если она взяла их.

Это-то и было хуже всего: представлять себе Мэри в роли воровки. Она была не такая — все, что Сэм знал о ней, противоречило этому чудовищному предположению.

Но, с другой стороны, а много ли он, в действительности, о ней знал? Не далее как вчера вечером он пришел к выводу, что очень плохо понимает свою невесту. Господи, да он знал ее так мало, что при плохом освещении умудрился перепутать с незнакомой девушкой.

Забавно, подумал он, как самоуверенно мы считаем, будто знаем о человеке абсолютно все, и лишь потому, что часто встречаемся с ним или испытываем к нему какие-то чувства. За примерами не нужно было ходить далеко: их вполне хватало в его родном городке. Чего стоил старый Томкинс, смотритель больниц и большая шишка в Ротари-клубе, который сбежал от жены и детей с шестнадцатилетней девочкой? Кто бы раньше мог подумать, что он способен на такое? Или что Майкл Фишер, главный фейрвейлский пьянчуга и картежник, после смерти оставит все свои деньги пресвитерианскому Дому сирот? Боб Саммерфильд проработал в магазине целый год, прежде чем Сэм узнал, что в армии тот получил срок — да еще по восьмой статье: за то, что едва не вышиб мозги своему капеллану рукояткой пистолета. Теперь, конечно, с Бобом все было в порядке — более тихого и приятного человека и за сто лет не сыщешь. Однако в армии он тоже был тихим и приятным — пока не принялся лупить священника по голове. Добродушные старые дамы приканчивали своих мужей, прожив с ними в счастливом браке лет по двадцать; забитые банковские служащие вдруг — ни с того, ни с сего — растрачивали казенные деньги. Вроде бы и знаешь человека, но попробуй угадай, что от него ожидать.

Так что, возможно, Мэри и украла эти деньги. Может быть, она слишком устала ждать, пока он расплатится со своими долгами, и оказалась бессильной перед искушением. Может быть, она хотела привезти деньги ему, придумав какую-нибудь историю, чтобы он согласился их принять. Или даже надеялась, что он не погнушается и ворованными деньгами. Он должен был честно признать и такую возможность — очень даже вероятную.

Однако, сделав это допущение, он оказывался лицом к лицу со следующим вопросом: почему Мэри не приехала? Куда еще она могла направиться, выехав за пределы Талзы?

Ступив на этот скользкий путь, признав, что он, на самом деле, не имел ни малейшего понятия о том, что творилось в голове у Мэри, Сэм должен был принять и неизбежность малоутешительного вывода: не было ничего невозможного . Мэри могло неожиданно приспичить прогуляться в Лас Вегас; или она вдруг решила скрыться и начать новую жизнь под другим именем; либо же комплекс вины мог вызвать у нее амнезию…

Послушать его, с горьким юмором подумал Сэм, и можно решить, что он составляет уголовное дело. Или историю болезни. Раз уж фантазия завела его так далеко, ему придется признать и еще тысячу и одно возможное объяснение. Мэри могла попасть в аварию, как опасалась Лайла; или согласилась подвезти попутчика, а тот…

Тут Сэм оборвал свои рассуждения. Он не мог позволить себе довести их до конца. Ему было достаточно тяжело и без того, чтобы скрывать свои мрачные догадки от Лайлы. Его задачей было подбодрить ее. И оставался еще, пусть призрачный, но все же шанс, что Арбогасту удастся что-то выяснить. В противном случае он — Сэм Лумис — сам пойдет в полицию. Тогда — и только тогда — он позволит себе подозревать худшее.

А он еще сетовал на то, что ему трудно понять других людей — о чем тут говорить, если он плохо знал самого себя! Разве мог он раньше предположить, что так быстро разуверится в Мэри и начнет подозревать ее? А ведь именно это и произошло! Это было несправедливо по отношению к ней. Самое меньшее, что он мог сделать — хотя бы частично искупая вину, — это не делиться своими подозрениями с ее сестрой.

Если, конечно, та не пришла к таким же выводам самостоятельно.

Впрочем, в это утро Лайла, одетая в светлый нарядный костюм, выглядела гораздо бодрее. В магазин она вошла легкой пружинящей походкой.

Сэм познакомил девушку с Бобом Саммерфильдом, а затем повел обедать. Как и следовало ожидать, Лайла начала строить догадки о том, что могло случиться с Мэри, и о том, чем был занят Арбогаст. Сэм отвечал короткими фразами, стараясь, чтобы и сами слова и их тон были как можно спокойней. Поев, они зашли в гостиницу и договорились, чтобы все звонки Арбогаста переключали на телефонный номер Сэма.