Фиона Бартон - Дитя

Я излагаю газетчице то, что она наверняка и так уже знает. И жду, что скажет она.

– Детектив-инспектор Синклэйр сказал, что показывал вам те фотографии, Эмма, – говорит Кейт. – Я не знала, что вы тоже на них окажетесь. Клянусь вам! Только когда сегодня давала показания у Энди Синклэйра, то различила там вас. Я хотела вам позвонить, как только выйду от него, но вы оказались в отделении раньше, чем я смогла с вами связаться.

Значит, она меня видела. Видела Эмму на фото.

Когда я вновь мысленно включаюсь в разговор, Кейт еще извиняется и оправдывается, но я уже не знаю, могу ли ей дальше доверять. Однако мне надо выведать побольше информации, а потому я решаю ей пока что подыграть.

– Для меня было жутким потрясением себя там увидеть, – говорю я. Пакетик надрывается, и сахар просыпается мне в руку.

– Не сомневаюсь, – кивает она.

– Детектив-инспектор Синклэйр спросил, знаю ли я Аль Соэмса. Он, должно быть, решил, что это Соэмс делал те снимки.

– Но как он мог их сделать?

Тогда я рассказываю Кейт о той светской вечеринке.

– Это вообще была идея Джуд. Она попросила Уилла взять меня с собой – чтобы я немного встряхнулась. Я была вне себя от радости. Джуд разрешила мне надеть свое любимое платье от Лоры Эшли. Полуночно-синего цвета с изящным узором из пайеток. С низким декольте и плотно стянутой талией, с тысячью крохотных пуговок на спине. Помню, я кружила по комнате, как балерина, чтоб поднималась юбка, и мы обе смеялись.

Вечеринка была как в кино – с шампанским и разными известными людьми, – и Уилл все подзывал официантов, чтобы освежали мне бокал. Мне казалось, это лучший вечер в моей жизни!

Уилл представлял меня всем просто как «моя подруга Эмма», и помню даже, как пара-тройка мужчин подмигнули мне и рассмеялись. А я еще гадала, в чем там шутка.

«Теперь-то мне это понятно», – невольно думаю я.

– Потом какой-то мужчина, когда Уилл меня ему представил, поцеловал меня в щеку. Это было неожиданно, но человек показался мне знакомым. Я хотела было спросить об этом, но тут, когда он от меня отстранялся, его ладонь скользнула мне по груди. Меня словно пронзило током, и я, наверно, вся залилась пунцовым румянцем, потому что Уилл, извиняясь, повел меня поскорее прочь.

– Аль Соэмс? – догадывается Кейт, и я киваю. Я не стану ей рассказывать, что Уилл тогда сказал, что я выгляжу очень соблазнительно и у меня внутри снова возникло знакомое ощущение водоворота.

– Он вывел меня наружу подышать воздухом. Внезапно дверь позади нас распахнулась, и тот мужчина с блудливыми руками вышел за нами следом. Вот тут я его и узнала. Я видела его в нашем доме всего каких-то пару раз: Джуд меня всегда выпроваживала из комнаты, поскольку он приходил выяснять насчет платы за жилье, – но все же запомнила его забавную пупырчатую кожу. Помнится, я повернулась к Уиллу, сказав: «Смотри-ка, это наш домовладелец!» – но Уилл сделал вид, будто его не узнал.

– А что произошло потом? – уже настойчивым тоном интересуется Кейт.

И тут я понимаю, что мои воспоминания о вечеринке – в точности как домашнее видео, когда дрожащая в руках камера запечатлевает какое-то действо и неожиданно гаснет, включаясь уже совсем на другом моменте. И в фильме получаются черные провалы. Этакие зияющие дыры.

– Я не знаю. После этого я уже ничего не могу вспомнить. Даже то, как добралась до дома. Но наутро Уилл позвонил сказать, что он может мною гордиться.

– О боже! – ахает Кейт. – Думаете, это на той вечеринке Аль Соэмс подсыпал вам наркотики и сделал ту фотографию?

– Это не Соэмс на снимке, – хриплым голосом говорю я и сосредоточенно рисую пальцем крест по рассыпавшемуся на столе сахару. – Это не его рука там, на моем лице.

– Точно, – кивает Кейт, – Соэмс обмолвился, что охотился за девочками на пару с приятелем.

– Это Уилл. Рука на фотографии принадлежит Уиллу Бернсайду. Я узнала это его кольцо на большом пальце.

– Господи, Эмма! – вскрикивает она так громко, что к нам оборачиваются люди.

Я ударяюсь в слезы, и тут появляется официантка с нашим заказом. Недоуменно глядя на меня, она ставит перед нами исходящие паром чашки и поскорее отходит, словно мои страдания заразны. Головы вокруг поворачиваются к нам снова. Как, должно быть, увлекательно в нагрузку к кофе получить еще и драматическую сценку!

Кейт тянется ко мне и останавливает мою трясущуюся руку, прижимая ее прямо к кристалликам сахара.

– Вы сообщили об этом в полиции, Эмма?

– Нет еще. Я не была уверена. Я только заявила, что он мною овладел у себя в машине и что угрожал мне, если я вдруг кому-то расскажу.