Джулия Хиберлин - Бумажные призраки

Она согласилась оторваться от работы только потому, что я соврала и представилась дочерью предполагаемого серийного убийцы Карла Льюиса Фельдмана. Для верности я даже кинула ей на электронную почту наше совместное селфи на рассыпающихся ступеньках дома миссис Ти. Я знала, что перед такой историей устоять невозможно: знаменитый на весь мир фотограф-убийца, юная ранимая девушка, известный врач с мрачным прошлым и тяжелым детством. Кроме того, я знала, что она будет вынуждена хранить врачебную тайну.

Тот же самый приемный отец, который всем сердцем полюбил двухлетнюю Люси и перевез девочку через океан, одним прекрасным утром выстрелил из пистолета в свою спящую жену. Люси к тому времени уже не было дома: она только-только поступила в Принстон. У отца был Альцгеймер, и стрелял он не очень метко. Приемная мать Люси выжила, однако после долгой реабилитации наотрез отказалась видеть мужа.

Поисковик даркнета на запрос «невролог убийцы деменция» выдал массу статей о талантливой Люси Блюмштайн, которая по выходным приезжала в дешевый мотель и готовилась там к вступительным экзаменам в медицинский. Мотель располагался в пяти милях от техасской тюрьмы, где отбывал срок ее отец – в жестоких условиях, способных взорвать мозг больного Альцгеймером человека.

Окончив университет, Люси уговорила богатого техасского консерватора проспонсировать программу, которая позволила содержать преступников с деменцией отдельно от настоящих убийц, чтобы они грызли свои холодные тосты сколько душе будет угодно и просыпались спокойно, а не под окрики незнакомых вооруженных людей в форме.

Люси Блюмштайн добилась введения новой, ничуть не накладной и, как оказалось, весьма гуманной практики: о преступниках с деменцией заботились сокамерники. Они меняли им подгузники, кормили их, заманивали в душ. Убийцы ухаживали за убийцами.

И хотя по телефону Люси была со мной не очень-то добра, я знаю, что в глубине души она добрая. Я тоже еще добрая, но уже давным-давно не застенчивая младшая сестренка той дикарки с соседней улицы.

Прошло пятьдесят две минуты.

Стеклянная дверь отъезжает в сторону, и в проеме возникает кучерявая голова секретарши.

– Мисс Фельдман?

До меня не сразу доходит, что это я.

– Да-да!

– Люси хочет поговорить с вами в кабинете. Я пропущу. По коридору налево, предпоследняя дверь справа, сразу после уборной. Вашему отцу пока делают обследование мозга. Не волнуйтесь, это быстро.

Быстро. Очень хорошо. Лучше не придумаешь.

Люси уже переоделась в узкие джинсы и синюю футболку, на которой написано: «Девочки не продаются». Вместо больничных сабо на ней белые кеды, на запястье – электронные часы «Эппл».

Кабинет у нее душный, темный, без окон. На стенах – только пара царапин. Она явно не проводит здесь много времени.

По сути, это кладовка, где хранятся одинокий письменный стол, папки с бумагами, толстые медицинские журналы, награды и грамоты, которые наверняка ничего для нее не значат. Думаю, этот кабинет даже больше похож для Люси на тюремную камеру, чем те, что она посещает ежедневно.

Сняв «биркенштоки», она стала ниже на пару дюймов, но по-прежнему вызывает во мне трепет. Я сразу представляю, как убийцы сидят в своих камерах и ждут, когда же заскрипят по блестящему линолеуму резиновые подошвы ее кед.

– Садитесь. – Люси сбрасывает со стула стопку бумаг. – Меня познакомили с Уолтом.

– Ого. А я и не знала, что он тоже поехал.

Ни намека на улыбку. Мои шутки не кажутся Люси смешными. Если вообще что-нибудь кажется.

– Судя по галлюцинациям, у него БДТЛ – болезнь диффузных телец Леви. Она вызывается патологическими скоплениями белка в мозгу, которые влияют на способность человека к мышлению, на его поведение и настроение, а также заставляют видеть то, чего нет. Но это лишь один симптом. На такой ранней стадии БДТЛ галлюцинации появляются у больных крайне редко. – Она пожимает плечами. – Вероятно, без небольшого психоза тут тоже не обошлось.

Я качаю головой:

– Мне известно лишь одно: после того как полиция задержала отца за бродяжничество, ему диагностировали деменцию. Он якобы не помнил, кто он и откуда.

– Такое иногда случается в результате травм или транзиторной ишемической атаки, микроинсульта. Повторюсь: невозможно сделать точное заключение в рамках одной консультации. За обследование я с вас денег не возьму. Он письменно разрешил мне использовать любые сведения о себе в моем исследовании.