Джон Вердон - Не буди дьявола

– Так что надо сделать-то?

– Вы не могли бы завтра как бы… сопровождать меня? Делать ничего не нужно. Дело в том, что завтра у меня две встречи. Одна с потенциальным героем фильма, вторая с Руди Гетцем. Мне просто хотелось бы, чтобы вы там были – послушали, что я скажу, что они скажут, – и потом сразу поделились бы, что думаете, дали бы какой-нибудь совет, не знаю… Я несу чушь, да?

– Где назначены встречи? – спросил Гурни.

– Так вы согласны? Съездите со мной? Боже, спасибо вам, спасибо! Это не так уж далеко от вас. То есть не близко, но и не слишком далеко. Первая встреча – в Тёрнуэле, с Джими Брюстером, сыном одного из убитых. А Руди Гетц живет в десяти милях оттуда, на вершине горы с видом на водохранилище Ашокан. С Брюстером мы встречаемся в десять, то есть мне надо будет заехать за вами в восемь тридцать. Вы согласны?

Гурни хотел было сказать, что поедет на своей машине, но передумал. По дороге можно обсудить вопросы, которые наверняка возникнут у него к завтрашнему утру. Прояснить, во что он ввязался.

– Отлично, – сказал он. – Конечно.

Он уже жалел, что согласился, даже на день, но чувствовал, что отказать не может.

– В смету проекта, которую мы утвердили с РАМ, включены услуги консультанта. Я смогу заплатить вам за день семьсот пятьдесят долларов. Надеюсь, этого достаточно.

Он чуть не ответил, что платить вовсе не нужно, что он согласился помочь не ради денег. Но ее серьезный и деловой настрой не оставлял сомнений: ей важно оплатить его услуги.

– Отлично, – вновь отозвался он. – Конечно.

Вскоре, после недолгого прерывистого разговора (о ее университетских делах, о проблеме наркомании в Сиракьюсе – увы, весьма типичной – и о печальной истории озера Онондага, некогда кристально чистого, а теперь зловонной сточной ямы), Гурни поднялся и повторил свое согласие ее сопровождать.

Ким проводила его до двери, крепко пожала руку и вновь поблагодарила. Спускаясь по обшарпанной лестнице, Гурни услышал, как за его спиной лязгнули два тяжелых замка. Он оглядел унылую улочку. Она казалась грязной и неопрятной – как предположил Гурни, из-за высохшего реагента, которым полили дорогу, чтобы растопить остатки снега. Пованивало чем-то едким.

Он сел в машину, завел мотор и забил в навигатор домашний адрес. Потребовалась минута-другая, чтобы поймать сигнал. Навигатор еще собирался с мыслями, когда дверь дома с лязгом распахнулась. Гурни оглянулся: Ким выбежала на улицу. На нижней ступеньке крыльца она оступилась и растянулась на асфальте. Гурни подбежал к ней: она уже вставала, опираясь на урну.

– Ты цела?

– Не знаю… лодыжка… – Она задыхалась и явно была напугана.

Он взял ее за руки повыше локтей, чтобы как-то поддержать.

– Что случилось?

– Кровь… в кухне…

– Что?

– Кровь. В кухне на полу.

– В квартире был кто-то еще?

– Нет. Не знаю. Я никого не видела.

– Сколько там крови?

– Не знаю. На полу накапано. Как след. Тянется в коридор. Но я не уверена.

– Значит, ты никого не видела и не слышала.

– Нет. Вроде нет.

– Хорошо. Все в порядке. Ты уже в безопасности.

Она заморгала. В глазах ее стояли слезы.

– Все хорошо, – мягко повторил он. – Все в порядке. Ты в безопасности.

Она вытерла слезы, пытаясь совладать с собой.

– Хорошо. Все в порядке.

Когда дыхание ее стало ровнее, Гурни сказал:

– Посиди пока у меня в машине. Можешь запереться. Я пойду осмотрю квартиру.

– Я с вами.

– Лучше посидеть в машине.

– Нет! – Она с мольбой взглянула на него. – Это же моя квартира. Я не дам себя выгнать из собственной квартиры!

По полицейским правилам гражданскому лицу запрещено возвращаться на место инцидента, пока оно не будет осмотрено, но Гурни больше не служил в полиции и мог пренебречь правилами. Оценив состояние Ким, он решил, что лучше и правда взять ее с собой, чем настаивать, чтобы она сидела в машине, запертой или нет.

– Ладно, – сказал он, вынув “беретту” из кобуры на ноге и спрятав ее в карман куртки, – пойдем посмотрим.

Гурни вернулся в дом, оставив обе двери открытыми. У входа в гостиную он остановился. Коридор продолжался еще футов двадцать и оканчивался аркой в кухню. Справа, между гостиной и кухней были две открытые двери.

– Там что?

– Первая дверь – спальня, вторая – ванная.

– Я загляну и туда, и туда. Если услышишь хоть какой-то шум или позовешь, а я не отзовусь тут же, выходи через переднюю дверь, запрись у меня в машине и звони девять один один. Поняла?