Анатолий Борзов - Anenerbe [СИ]

— Сейчас покажу, — Павлик шмыгнул из гостиной и не заметил, как побледнел отец.

Кажется, французы сказали: «ищите женщину». Все несчастья в мире происходят исключительно по одной причине. Именно только по этой банальной причине. Кто, спрашивается, ее просил поставить сумку на самое видное место в квартире?

— Вот, — Павлик вертел в руках котомку и смотрел на отца.

— Я что, сумки не видел? Это сумка бабушки, я про нее и вовсе забыл.

— Бабушки? — переспросил Павлик, кстати, каким-то нехорошим голосом.

— А мама сказала — дедушки.

— Какая разница! Бабушки или дедушки? Что ты ко мне пристал? Ты уроки сделал? Иди и немедленно делай уроки!

— А что ты так нервничаешь?

— Я нервничаю? И нисколько я не нервничаю! И почему я должен нервничать?

— Что было в сумке? — неожиданно спросил Павлик и тут же продолжил — деньги?

— Какие деньги? Откуда ты взял? Не было никаких денег!

Конечно, чтобы столь стремительно раскрыть тайну, требуется не только проницательность Пуаро и талант бабушки Агаты, для этого требуется… сходить в магазин и получить от матери свеженькую банкноту в сто долларов. Беда почти всех родителей заключается в том, что они явно недооценивают своих чад, порой умышленно и преднамеренно занижая их интеллектуальные способности. Не нужно обладать глубоким умом, чтобы сопоставить бросающиеся в глаза признаки поведения обоих родителей. Заболел внешне здоровый отец, который день не выходящий из дома. Постоянные совещания при закрытый дверях — чего никогда не было прежде, появившаяся таинственным образом хрустящая банкнота, явно не последняя — Павлик видел, как протянула денежку мать. И, наконец, сумка — тоже чужая. Она и пахла всем чем угодно, но только не дедушкой или бабушкой.

— Если сумка тяжелая, — сказал Павлик, — значит, в ней много денег.

— А кто говорил, что она тяжелая? — отбивался из последних сил Александр Николаевич, явно волнуясь.

— Не переживай, я умею держать язык за зубами, доллары настоящие, я их обменял в солидном заведении.

— Каком?

— Не в банке, естественно. У меня хватило ума, в противном случае, продавца можно отследить по номерам купюр.

— Каким номерам, кому отследить? — опешил Александр Николаевич.

— Тому, кто дал объявление в газете. Неужели вы с матерью полагаете, что они успокоятся? Объявление — это первая ласточка, сигнал, который означает — в покое они вас не оставят!

— И что нам теперь делать? — сдался Кузнецов.

— Ничего не делать! Жить, как жили, и срочно выходить на работу. Закрывать больничный и выходить.

Александр Николаевич вздохнул.

— Я его и не открывал, нет у меня больничного. Как мне его откроют, если я здоров, как конь?

Павлик присел напротив и покачал головой.

— Папаша, не мне вас учить, в самом деле? Ты что, никогда не был симулянтом? Не поверю.

Павлик! — Александр Николаевич явно был оскорблен, — как ты можешь подобное говорить? Твой отец в жизни никого не обманывал, твой отец порядочный и честный человек, все эти годы…

— Лирика, — перебил сын, — все, о чем ты сейчас говоришь — лирика. Не ставлю я под сомнение твои достоинства. И порядочный, и честный, однако все это в прошлом, понимаешь? В противном случае тебе необходимо вернуть и сумку, и деньги.

Вернуть деньги! Да где вы видели идиота, который бы распрощался со своим счастьем, не успев им насладиться в полной мере? А как же порядочный и честный — скользнула мысль. Конечно, порядочный! Он что, украл? Нет! Обманул? — еще раз нет! И зачем он попросил купить парня газету? Всегда покупал сам — насколько помнит себя, никогда не просил, а тут…

Зоя Константиновна, похоже, даже обрадовалась, когда узнала, что сын посвящен в тайну. И внешне она не проявила какого-либо беспокойства — предательский румянец, что поселился на лице, тотчас исчез. К большому удивлению Кузнецов не стал отчитывать женщину и предъявлять претензии, напротив, и он успокоился — во многом Павлик был прав. Глупо сидеть и предаваться фантазиям, когда в укромном месте лежит целая гора денег. Кстати об укромном месте. Спрятать в надежное место деньги оказалась задачей более чем проблематичной, так как надежного места в квартире не существовало. Именно к такой мысли пришел Александр Николаевич накануне. О тайниках и прочих скрытных для постороннего глаза схронах он не имел ни малейшего представления. Для начала он предложил стиральную машину и даже начал укладывать купюры, когда сообразил насколько это глупо — через круглое окошко вид был просто замечательным. Держать деньги в диване он категорически отказался по одной и веской причине — там хранилось постельное белье. Кладовка и без того тесная, а освободить помещение, означало потратить минимум день, максимум два. Вспомнив какую-то книгу про шпионов, Кузнецов решил было оторвать подоконник, однако это у него не получилось. Поэтому он свалил все деньги в огромный полиэтиленовый мешок и вынес его на балкон, прикрыв сверху каким-то тазиком. Через пятнадцать минут тяжелого раздумья он затащил мешок обратно в квартиру, после чего принялся паковать деньги в коробку из-под магнитолы, которая оказалась недостаточно вместительной. Александр Николаевич не унывал — остатки денег он сложил в форме двух кирпичей, тщательно их перевязал и положил уже в коробки из-под обуви. Обувь, не долго думая, упрятал под шкаф и вновь погрузился в тяжелое раздумье — ума явно не хватало. Еще через пятнадцать минут Кузнецов освободил чемодан, переложив все вещи в комод, достал коробки с деньгами и заполнил ими вместительной пространство. После чего взял чемодан в руки и прошелся по квартире. Остановился у зеркала, внимательно на себя посмотрел и… не понравился. Чемодан, явно устарелый, вызывал если не подозрение, то обращал на себя внимание, а кому это нужно? Еще через пятнадцать минут раздумий Александр Николаевич нашел новое решение и упаковал деньги, которые прекрасно поместились, в… той самой темной сумке, которая когда-то на него упала. Усевшись в кресло, он немигающим взглядом уставился на нее, чувствуя определенное раздражение и усталость. На следующий день он поручил жене купить новую сумку, приблизительно такого же объема, но обязательно другого цвета. Зоя Константиновна задание выполнила, и в доме появился близнец — точно такая же сумка, правда, как и просил Александр Николаевич, несколько иного цвета. Спрятав деньги в шкафу, Кузнецов понял, что поставленной задачи он так и решил, возможно, потому, что прежде не читал детективов — именно в них можно было пополнить знания, порой так необходимые в обыденной жизни.