Кэт Уинтерс - История ворона

Как-то в полночь, в час прискорбный, рыл земли я свод холодный,
Музу ужаса и жути неустанно я искал.
Когда сил уж не осталось, мне внезапно показалось,
Будто кто-то тихо плачет, скорбно дышит в темноте.
«То кладбищенские ветры завывают в темноте!» —
В ту минуту я подумал, в глубине души надеясь
Убедиться очень скоро в собственной неправоте.

Глубже я вонзил лопату в земляной сей гроб проклятый,
Чтоб из темени и хлада поскорей спасти Линор.
Глядь! Белеет покрывало, что схватило и сковало
Мою музу неземную, несравнимую ни с кем.
Ах, скорее бы, скорее мой ее увидел взор!
Где же ты, моя Линор?!

Словно некромант великий, своей музе мрачноликой
Помогу вернуться в жизнь. Тетя Нэнси, мать, отец,
В дверь мою не колотитесь, ибо страшно удивитесь:
Эдгар По, ваш сын пропавший и отвергнутый поэт,
Уж навек в объятьях музы – до скончанья своих лет!
Сколь угодно возражайте – но мне дела до вас нет.

Вижу, кто-то шевельнулся! Чуть заметно содрогнулся
Под покровом похоронным, мотнул белой головой.
Ты гляди, гляди, возиться муза стала и крутиться!
Кинулся я ей на помощь, жалобный заслышав вой.
«Помоги же, друг мой Гэрланд! Землю эту со мной рой!
Чтобы к небу воспарили все мы с музой и с тобой!»

С музы саван я срываю, от оков освобождаю,
Обо всём забыв на свете, тороплюсь Линор спасти.
Но боюсь ее увидеть и рекý, чтоб не обидеть:
«О, душа моя, мне страшно на лице твоем найти
Печать Смерти, следы тленья. Ты за то меня прости».
А в ответ – лишь крик вороний исподземь ко мне летит.

В сторону покров откинул, хотя страх еще не сгинул,
И увидел в темной яме вовсе не Линор мою!
А крылатое созданье в пышном черном одеянье
Из блестящих, гладких перьев. Музы с птицею союз!
То не просто черный ворон: та, кому любовь свою
Без оглядки, без остатка благодарно отдаю.

«Пощади меня, – молю я. – Без тебя ведь не смогу я!»
Ворон, крылья вмиг расправив, воспаряет к небесам.
Обернулась ко мне птица. «Хочешь присоединиться?» —
Будто спрашивает взгляд. Да, конечно, очень рад!
Снова с музою быть вместе – лучшая из всех наград.
С той минуты обернулся Раем жизни моей Ад.

Я часто на рассвете дней
Любил, скрываясь от людей,
В глухой забраться уголок,
Где был блаженно одинок
У озера, средь черных скал,
Где сосен строй кругом стоял.
Но лишь стелила полог свой
Ночь надо мной и над землей,
И ветер веял меж дерев,
Шепча таинственный напев,
Как в темной сонной тишине
Рождался странный страх во мне.
И этот страх мне сладок был —
То чувство я б не объяснил
Ни за сокровища морей,
Ни за любовь, что всех сильней, —
Будь даже та любовь твоей.
Таилась смерть в глухой волне,
Ждала могила в глубине
Того, кто здесь, томим тоской,
Мечтал найти душе покой
И мог бы, одинок и нем,
У мрачных вод обресть Эдем.