Влада Ольховская - Наследие Эдварда Гейна

Леону отчаянно хотелось перезвонить ей и спросить, что случилось, но он сдержался. Если бы можно было звонить, Анна сделала бы это сама. Ему достаточно было того, что сообщение пришло с ее личного номера, о котором немногие знают.

Поэтому он поспешил к себе. Ехать было недалеко, и очень скоро он уже поднимался наверх. Он преодолел лестничные пролеты за минуту, а вот дальше вынужден был остановиться, не заходя в квартиру. Потому что дверь от него закрывал Юпитер.

Он пришел один — все такой же невозмутимый и уверенный в себе, хозяин положения даже здесь, на чужой территории. Обычно он раздражал Леона — а сейчас пугал. Впервые пугал по-настоящему! Сообщение от Анны, его появление здесь… это все неправильно.

Леон старался больше не думать о нем, но он не мог не признать, насколько опасен этот человек. Он уничтожил своих врагов так, как не каждый маньяк додумался бы! Да, Леону хотелось отправить его за решетку. Но он прекрасно понимал, что сейчас это невозможно. Поэтому он предпочел отстраниться от той гнили, которую представлял собой Юпитер, и сосредоточиться на своей новой, счастливой жизни.

А Юпитер пришел к нему сам.

— Ты здесь что потерял? — холодно поинтересовался Леон. Он не мог показать противнику свой страх, это недопустимо.

— Знаешь, я все думал: устраивает ли меня то, что вы с Анной сейчас вместе. А вы вместе, я знаю! Это видно по вам обоим.

— Тебе не кажется, что это не твое собачье дело?

— Если мне это интересно, то это мое дело, — отрезал Юпитер. — И я понял: нет, это меня не устраивает.

— Она здесь?

— Погоди-погоди, я еще не закончил! Так вот, когда меня что-то не устраивает, я это меняю. Больше всего мне, понятное дело, хотелось бы убить тебя. Но тут прокол… Ты ведь помнишь, что за спасение моей жизни я подарил каждому из вас по желанию? Мое слово — скала, оно нерушимо! Анна всегда знала об этом, поэтому и воспользовалась своим желанием первой. Знаешь, чего она пожелала?

— Нет…

Он действительно не знал, хотя и спрашивал ее об этом.

Юпитер посмотрел ему в глаза и четко произнес:

— Она запретила мне причинять тебе какой-либо вред, начиная со смерти, но не ограничиваясь ею. Своими руками или чужими. Оружием или силой обстоятельств. Анна хорошо меня знает — она учла все! Поэтому теперь я не могу тебя тронуть. Уже это ее желание подкосило меня… А потом я узнал, что вы вместе. Ты ведь понимаешь, что вы — плохая пара?

— Уйди с моей дороги, Юпитер.

Леон чувствовал, что еще чуть-чуть — и он не сможет сдерживаться.

— Я говорю, что вы плохая пара, не потому что ты тупой. Большинство людей тупые и ничтожные рядом с такими, как она. Я говорю это еще и потому, что ты недостаточно сильно любишь ее. Вот что непростительно! Даже животное способно любить, а ты не справился.

— Не тебе судить!

— Мне! Потому что я вижу, что свое желание она потратила на жизнь для тебя. А ты свое на что? Не на ее защиту! И я вдруг подумал… Если она допустила такую ошибку, как выбор тебя, это заслуживает наказания. Я поклялся, что не трону тебя. Но никто не заставил меня поклясться, что я не трону ее.

Юпитер наконец отошел в сторону, и Леон увидел, что дверная ручка покрыта кровавыми разводами. Словно кто-то в панике пытался проникнуть внутрь — открывая дверь своим ключом…

— Что ты сделал? — только и смог произнести он.

Ему казалось, что это все не по-настоящему. Не может быть по-настоящему! Не так, не когда они уже победили, когда наконец нашли друг друга… Не от рук этого психа, которого он, Леон, отпустил!

Снаружи послышался вой полицейской сирены. Леон, в его нынешнем состоянии, не мог даже понять, что это означает.

— Я — ничего, — отозвался Юпитер. — А вот ты приревновал ее. Она пришла к тебе, чтобы сказать, что ей больше не нужны эти отношения. Она уходит от тебя, возвращается ко мне. Ты не мог простить ей этого. Я был рядом, она позвала меня для поддержки. Но все произошло так быстро, что я даже не успел вмешаться. Какое там! Мне только и оставалось, что беспомощно наблюдать за этим, а потом вызвать полицию. Слышишь шаги внизу? Это по твою душу. Полиция приехала арестовать тебя за убийство Анны Солари.