Дарья Сойфер - Чужие сны

– А твоя фишка в чем?

– Если ты про сны, то отчасти я похож на тебя. – Паша оглядывается на Наташу. – Я проникаю в чужое сознание, правда немного глубже. Пришлось долго убеждать твою подругу прийти сюда.

– Эй! – она возмущенно хмурится. – Я не его подруга!

– Она была у Криса, да?

Я мог бы и не спрашивать, все слишком очевидно. В этой реальности она наверняка пасется там из ночи в ночь.

– Откуда ты знаешь про моего… в смысле про Криса?!

– Я много чего знаю. Крис, твои руки… Блин, неужели опять разжевывать, что он придурок и недостоин тебя?..

– Так, с меня хватит. – Наташа поджимает губы и поворачивается к Паше. – Я привела вас сюда? Супер. А выслушивать вот это все… Нет, разбирайтесь сами.

– Подожди, пожалуйста. – Паша даже разговаривает, как его мать. Каждое его слово – как укол психотропного. – Не просыпайся. Мы должны выяснить…

– Нет, ты правда собираешься идти сейчас к нему? – перебиваю я и подхожу к Наташе. – Он же кинул тебя, как только узнал о протезах!

– Он не… Я не говорила… – Теперь она смущается, на лице проступает любопытство. – Хочешь сказать, там… ну, в твоей реальности, он видел?

– Ты сама ему показала. И знаешь, что он сделал? – Я мстительно улыбаюсь. – Свалил! Как самый настоящий трус! Самовлюбленный кретин!

– Я не думаю, что нам стоит сейчас спорить об этом. – Паша снова вклинивается. – Предлагаю сначала разобраться, что именно происходило в той реальности.

– И как ты это сделаешь? – Я с вызовом смотрю на него.

– Говорю же: я проникаю в чужое сознание. Так глубоко, как только возможно. И если мы все успокоимся, я попробую войти в твою память. Мы увидим события твоими глазами. Ты не против?

Я?! Показать Наташе, что она упустила? Настоящее лицо Криса? Наши разговоры? Ее смелость? Первый поцелуй? Ха! И он еще спрашивает?!

– Я – за. Что нужно делать?

– Тебе – ничего. – Паша разминает пальцы. – Наташ, ты с нами?

– Я… – Она явно колеблется, но я уже чувствую, что любопытство возьмет верх.

Давай, детка! Посмотри, как все могло быть! Как все было на самом деле. Возвращайся!

– Ладно, – вздыхает она наконец. – И как это будет?..

– Я еще не брал попутчиков. – Паша смотрит на меня так, словно примеряется, куда ударить. – Ничего, попробуем. Закрой глаза, подойди ближе и дай руку.

Наташа послушно выполняет требования. Я вижу, как часто она дышит, как бьется жилка на ее шее, как дрожат пальцы… Она должна вспомнить. Я покажу ей все что смогу.

Паша берет ее левую руку, крепко сжимает. Глядя мне в глаза, касается моего лба.

– Будет немного неприятно.

Неприятнее, чем попасть под грузовик? Ничего, потерплю. Есть ради чего.

Он давит на мою голову, краснеет от напряжения, на его лице проступают вены. Мой череп охватывает боль, словно кто-то хочет разломить его надвое. Давление невыносимое. Немного неприятно? Ты издеваешься?! Проталкивать руку в мой мозг? Мать твою… Нет, я не буду кричать… Господи, не могу… Астральному телу не должно быть так больно! Как будто десяток стоматологов разом рвут все мои зубы, кажется, я даже слышу, как трещат кости… Толчок – и я чувствую его руку внутри себя. Нет, по факту Паша стоит передо мной, просто положив ладонь на мой лоб. Как будто проверяет температуру. Но вместе с тем я ощущаю внутри что-то чужое, прямо в моей голове. Зверски тошнит, хочется вырвать, вытащить это наружу.

– Еще немного… – шепчет он.

Что-то ворочается в моем мозгу. Нет, братан, на это мы не договаривались. Ты убить меня хочешь? Уничтожить?!

– Уйди… – хриплю я из последних сил.

– Все. Уже все.

Боль исчезает так же быстро, как появилась. Мы втроем стоим… Даже не в темноте, нет. В нигде. Вокруг нет ничего – черный невесомый вакуум.

– Что это? – тихо спрашивает Наташа, и вместо ответа появляется застывшее изображение: напряженное лицо Паши и стены палаты за его спиной.

Мы словно внутри большого телевизора, его экран оборачивается вокруг нас так, что не видно краев.

– До какого момента отматываем? – будничным тоном интересуется Паша.

– Не знаю… – Мне трудно соображать, я вообще до конца не понимаю, что происходит. Такого я еще никогда не видел.

– Убийство Фомина? Или позже?

– Наверное, поездка в Калининград… или раньше… гараж Лии… – Впервые чувствую себя таким беспомощным. Как будто я больше ни на что не могу повлиять, как будто воспоминания уже не принадлежат мне. И это, черт возьми, страшно.

– Ладно, я сам.

Картинки из моей памяти мелькают в обратном порядке. Врачи, грузовик, маленький Паша, Лия, Наташа, особняк Мицкевич, Андрей… Быстрее и быстрее, смазываясь, сливаясь, я уже едва могу разобрать, где мы находимся. Вокзал, гараж, Лия, перепуганное лицо матери, снова Лия, Фомин…