Дарья Сойфер - Чужие сны

И все-таки я здесь. Внизу хлопает дверь, и я вздрагиваю, чуть не рухнув с верхней ступеньки.

– Папа! Плинсесся дома! – раздается громкий детский вопль.

– Тише, Кусенька, давай сначала курточку…

Мама Мурада и его сестра. Господи, если он меня застукает здесь… Он ведь не должен спать? Специально всю ночь терпела, легла только утром.

Нет, опасно в любом случае. После комы Крис видел меня наяву, значит, и Мурад может… Ох, зачем я слушала Лию? Ну какие у Мурада могут быть психические расстройства? Ей ли не знать, что такое ошибочный диагноз! Да, вспыльчивый. Да, заводится с полуоборота. И что, сразу ярлыки навешивать? Подумаешь, Паша – психиатр. Первый год работает. Легко им сказать: «Проверь». А если он застукает меня здесь? Вдруг не простит? Лие по барабану, а я опять буду одна. Возможно, навсегда. Справедливо?

Девочку уводят на кухню, а я стою наверху и не знаю, в какой коридор свернуть. Мурад ведь ни разу не звал меня в гости. Лия говорила, что третий этаж, но никакой конкретики.

– Све-та! – громыхает слева голос, и в проходе, качнувшись, появляется пьяный мужик. – Где мои запонки?

Так вот ты какой, ненавистный Валера. Одутловатая рожа отвратительна, в этом Мурад не соврал. По лестнице торопливо поднимается Света, кидается к нему, чтобы он не упал. Пытается ненавязчиво развернуть его обратно в комнату.

– Запонки где? – Он стряхивает руку жены. – Я на соще… совещание!

– Зай, ну куда ты в таком виде? Отдохни, я позвоню Лене, скажу, ты будешь завтра…

– Иди отсюда! Ребенком займись. Где мои запонки?

Я проскальзываю в соседнюю приоткрытую дверь. Вокруг одни вешалки и полки с обувью. Ни фига себе! У них даже гардеробная!

– Сейчас Катю покормлю и все тебе найду. Пять минут, Валер! – Мама Мурада пробегает мимо меня, снизу уже доносится капризный детский голосок.

– Дура… – ворчит Валера и пытается застегнуть рубашку.

Пуговицы отчаянно сопротивляются, не поддаются, и их хозяин выплевывает пару крепких ругательств. Потом поднимает пьяный взгляд, смотрит куда-то в сторону.

– Эй, черномазый! – От одного этого слова я в ужасе вжимаюсь в косяк. Мысленно прошу Мурада не реагировать на такие глупости. – Запонки мои не брал? Спер, небось, а? Узнаю, что спустил на свою дурь…

Ну все! Теперь точно будет скандал! Боже, ну зачем я сюда пришла? Как потом буду смотреть Мураду в глаза и делать вид, что ни о чем не знаю? Он подбегает к отчиму, хватает его за грудки.

– Повтори, что ты сказал! – рычит он с такой угрозой, что Валера, кажется, слегка трезвеет.

– Э! – возмущается Валера. – Руки убрал!

Но Мурад как будто с цепи сорвался. Он толкает отчима к стене, локтем давит ему на горло.

– Слышишь, скотина? Еще раз так меня назовешь, я убью тебя, понял?

– Полегче, парень… – хрипит Валера, краснеет, безуспешно отталкивает Мурада, но тот давит еще сильнее.

– Давно надо было тебя придушить… урод… – Я еще никогда не видела в нем такой злости.

Боже, я не узнаю его! Он ведь так нежно смотрел на меня, так ласково обнимал… Откуда все это?

– Пусти… – Глаза Валеры наливаются кровью.

– Всю жизнь мне испортил…

– Прекрати! – На Мурада с истошным воплем кидается мать, хватается за футболку, за руку, изо всех сил оттаскивает сына от Валеры. – Хватит!

– Да иди ты! – Мурад сбрасывает с себя мать, толкает – и она, споткнувшись, падает на ковер. – Сдохните оба!

– Мур, сколько можно?! – Женщина глотает слезы. – Ты опять, да? Обещал же пойти к врачу!

– Этого лечи! – презрительно бросает Мурад и, развернувшись, уходит.

Я стою, не в силах сдвинуться с места. Что это было?! Неужели Паша прав? Нет, Валера тот еще урод, но такое? И что значило это «опять»? Не первый раз? То есть Фомин, Мицкевич, Паша – все они сразу поняли, что с Мурадом что-то не так, а я… Но как я могла проглядеть? Почему не заметила, что Мурад скрывает в себе такого Халка?

Меня трясет, страшная правда не укладывается в голове.

– Надо было сдать его в дурку! Я говорил тебе! – Валера растирает шею.

– Нет, пожалуйста… – плачет мама Мурада. Поднимается, поправляет мужу рубашку. – Его там напичкают, сделают овощем. Обещаю, я найду специалиста!

– Сколько можно обещать? Хватит, Света. Я сегодня же позвоню знакомым…

– Валера, умоляю! Мой мальчик…

– Ты уже обещала! Все, последний раз он здесь распускает руки! – Протрезвевший мужчина идет к себе в комнату, жена, причитая, семенит следом.

Шарахает дверь, и до меня доносится приглушенная ссора.