Эмили Барр - Выжить любой ценой

Марк оформил новую кредитную карту, и мы заплатили с нее за авиабилеты. Кредит мы гасили поровну. Это была кредитка для оплаты покупок, так что наши выплаты как бы шли в магазины. Мы продумали все до мелочей.

Нам казалось, что раз мы отважились на такое, нам все сойдет с рук. Мы все предусмотрели. Летели порознь и разными маршрутами. Я сочинила, что лечу навестить двоюродную сестру Лиз. Она не возражала быть прикрытием. Она любит приключения и не любит Тома. Она была единственной, кто знал о моем романе с Марком. «Только обещай, что расскажешь мне все, когда вернешься. Это мое единственное условие. А если позвонит Том, я совру, что ты в ванной», – заявила она. К счастью, мой мобильный прекрасно работал в Райской бухте, так что я могла сама звонить Тому, предупреждая его звонки. Надо было только учитывать часовые пояса.

Прикрытием Марка была командировка в Гонконг. Он даже успел там побывать, прежде чем мы встретились в Сингапуре.

Встретившись в аэропорту Чанги, мы не переставали смеяться. Нам было так весело. Это было настоящее приключение, что-то неведомое и чертовски увлекательное, и теперь нам уже ничто не могло помешать. Мы были сладкой парочкой.

Вообще-то я верю в карму. Это она привела нас сюда. Мне очень жаль, друзья, но это судьба наказала нас с Марком. А вы попали просто заодно. Мы слишком зарвались и перешли все границы.

Я это сразу поняла, когда Самад не вернулся. Это Бог спустил нас с небес на землю. Мои дети остались без мамочки. Не знаю, какое сегодня число, но я уже точно должна быть дома. Мы улетали на следующий день после этой поганой экскурсии. Оставили подводное плавание на последний день, чтобы сохранить соль на наших телах. В любом случае мы уже должны быть дома.

Это значит, что Том начнет названивать Лиз, чтобы выяснить, почему я задержалась. Она уже, наверное, оборвала мне телефон. Отчаявшись дозвониться, она, в конце концов, все ему расскажет. Возможно, она все еще морочит ему голову. Но все равно он рано или поздно обо всем узнает.

А Антония будет ждать Марка. По идее, я должна была вернуться за пару дней до него и, встретившись с ней на улице, стала бы рассказывать, как здорово я провела время в Калифорнии. А потом небрежно спросила бы, когда из Гонконга возвращается Марк, внутренне трепеща от восторга.

Но теперь пятеро детей осиротеют. А мы все торчим здесь, и я больше не могу притворяться. Теперь, когда вы все знаете, можете думать о нас все что угодно. Мне наплевать. Даже если вернется Самад, ничего уже не спасешь. Все кончилось. Мы все потеряли. Абсолютно все. И лишь по собственной вине.

Черри отчаянно рыдает. Встав, я смущенно подхожу к ней. Никто другой утешить ее не пытается. Сев рядом, я обнимаю ее за плечи, словно мы две маленькие девочки. Уткнувшись мне в плечо, она продолжает плакать. На нас нет ничего, кроме грязных бикини, и скоро моя кожа становится мокрой и скользкой.

– Ну, ну, Черри, – повторяю я, гладя ее по спине.

Я пытаюсь найти слова, чтобы ее подбодрить, но на ум ничего не приходит. Ничего хорошего ее не ждет. В лучшем случае нас спасут и она вернется к детям, но такой сценарий кажется мне маловероятным.

– Ты ведь наверняка мечтала остаться на необитаемом острове с любимым, – предполагает Джен. – Мечтать надо с осторожностью.

– Да, я знаю.

– Это ужасно для всех нас, – хрипло произносит Джен. – Для каждого по-своему. Поверьте мне, для нас с Джин это ничуть не лучше, чем для вас. Не так, конечно, – мы не оставили в Австралии свои вторые половины, мы, к сожалению, настоящие муж и жена, но для нас это тоже катастрофа.

– Когда у вас есть дети, с которыми нельзя поговорить, и вы знаете, как они будут переживать, если вы не вернетесь, – разве это не ужасно? – вношу свою лепту я. – А в такой ситуации не я одна. Брак здесь совершенно ни при чем. Том, конечно, будет потрясен. Но вы ведь не могли не знать, что рано или поздно все раскроется. Кто-то обязательно увидел бы, как ты идешь в мотель с двумя стаканчиками кофе. Вам просто повезло, что вас до сих пор не засекли. Том в любом случае пострадал бы. Ты бы, наверное, не возражала, чтобы ваш брак распался, ведь, судя по всему, ты была от него не в восторге. Я говорю только о вас с Томом, Черри. Что касается Марка и Антонии, тут я пас. Просто не знаю, какие у них отношения.

Я чувствую необычайное оживление. История Черри взволновала меня до глубины души.

– Кстати, нас уже засекли, – вдруг произносит Марк. – Ее видели. Я не говорил тебе, Черри, но моя коллега Дженнет Огилви видела тебя и, похоже, узнала. Спросила меня. Она ведь знала, что по четвергам я работаю в мотеле. И несколько раз видела, как ты входишь туда с двумя стаканами кофе. Сопоставила факты. Я, конечно, все отрицал, но без особого успеха.