Эндрю Мэйн - Увеличительное стекло

– Что ж, понимаю. Меньше всего мне хотелось бы мешать следствию. Но, чисто теоретически, представим, что на жертвах будет обнаружен генетический материал, а потом, опять же, гипотетически представим, что у вас появятся данные о ДНК подозреваемого, например, не знаю, образец его спермы. И все эти данные окажутся, допустим, в файле, который отправится на адрес электронной почты, совсем не совпадающий с моим…

– Доктор Крей, это вопрос или утверждение? Потому что ответ на такую чисто умозрительную вероятность заключается в том, что детектив Чен знает об этой сложной штуке, которую мы, ученые, называем имейл. И очень-очень скрупулезно перечислила вещи, которые мне запрещено делать, а также конкретные пути и способы, которыми она лишит меня наиболее ценных частей тела, если я эти запреты нарушу.

– Значит, ответ – нет?

– Категорическое!

– Ладно, последний гипотетический вариант развития событий: допустим, вы получаете некую готовящуюся к публикации статью от авторитетнейшей лаборатории, расположенной на определенной кухне в Остине, в статье описываются некоторые очень полезные современные технологии, которых нет еще даже у ФБР…

– Я сочту своей обязанностью проверить эти технологии в деле, – отвечает он. – И сохранить результат в тайне.

Эх.

– Ладно, это лучше, чем ничего.

– Это все, что я могу сделать. Я бы с радостью поделился с вами информацией, но поставьте себя на место детектива Чен. Если мы его поймаем, наши данные должны быть только нашими, никто не должен их скомпрометировать, особенно человек настолько… противоречивый, как вы.

– Понимаю, да, – говорю я неискренне.

– Поймите также, что, между нами говоря, если не считать привычки угрожать коллегам, детектив Чен – прекрасный человек и профессионал. Она из тех очень немногих детективов, кто действительно понимает, что мы пишем в отчетах. И у нее никогда не разваливались в суде дела из-за некачественных криминалистических данных.

Да, и именно поэтому она не пустит бешеного доктора Крея к уликам. Понимаю, но все равно бесит.

Я прощаюсь с Санжеем и отправляюсь рассказать Вильяму о том, что узнал.

– Но лучше тебя же никого нет в таких вещах, – говорит он, стоя посреди кухни и горестно разглядывая окружающий его беспорядок.

– На самом деле есть. Я не криминалист. И не владею их методами. Моя специальность – искать там, где другим не приходит в голову, и находить что-нибудь интересное.

– И ты был задолго до них на месте преступления и мог собрать столько улик, сколько захотел бы, – замечает на это Вильям.

– Да, но если бы я забрал хоть что-то оттуда, это было бы вмешательство в ход следствия. Первое, о чем спросила меня детектив Чен – брал ли я образцы. Более того, она пригрозила обыском в отеле и сказала, что если я отдам все сразу и добровольно, последствий не будет.

– Но ты ничего не брал.

– Нет. Может, оно бы даже того и стоило, не знаю.

Вильям собирает бутылки, отправляет их в мусорку, а потом достает мешок.

– Соберу остатки и выкину.

Он начинает собирать валяющийся то здесь, то там мусор прямо в мешок, я следую за ним.

– С другой стороны, я не уверен, что с ходу обнаружил бы что-нибудь ценное, но с ДНК-анализа, по крайней мере, можно было бы начать. Есть призрачный шанс, что можно было бы обнаружить и ДНК самого Тоймена, мало ли, порезался, а капли крови остались на одежде жертвы. Информация его генома дала бы материал для 3D-модели его внешности.

– Что, сейчас уже и так можно? – спрашивает Вильям, опустошая мусорку из ванной в большой мешок, с которым ходит.

– Типа того. Проблема научного подхода криминалистов заключается в том, что он заточен под судебный процесс. Они не могут пойти в суд с данными, полученными методом, который дает пятьдесят процентов ложных срабатываний.

Я придерживаю дверь, чтобы Вильям вышел.

– Да кому вообще нужны такие методы?

– Ученым. И вообще, если из ста подозреваемых ты можешь с ходу исключить сорок девять, то к оставшимся можно эффективнее применить более сложный, но точный метод.

– Да, в интеллекте тебе не откажешь. Жалко, что этой самой ДНК, или что там тебе нужно для экспериментов, у нас нет. Может, пробраться во двор миссис Грин, когда они закончат?

Я качаю головой и выхожу вслед за Вильямом на задний двор.

– Они там надолго. Да и когда закончат – все опечатают. Проникновение туда будет уголовным преступлением.

– Открой, – Вильям указывает на мусорный бак.