Эндрю Мэйн - Увеличительное стекло

– Мне нравится, как это звучит – нас , – перебивает она, заставляя мое сердце биться, как у пятнадцатилетнего подростка на первом свидании.

– Мне тоже, просто… а, к черту. В общем, если я сейчас начну выслеживать этого ублюдка, мне придется нарушить некоторые правила. Значительно больше, чем я уже успел.

– Что, хуже, чем проникновение со взломом в школу и администрацию?

– Я ничего не взламывал и никуда не проникал. Но да, действовать придется на грани или за гранью. Знаешь, как…

– Как в прошлый раз.

– Да, и если меня поймают, той самой красивой картинке «нас», которую я так хочу воплотить в жизнь, будет не суждено случиться.

Я смотрю, как она обдумывает мои слова, прикусив губу.

– Тео, мы – это я и ты. А ты… ох, я до сих пор не до конца понимаю, что ты такое. И, возможно, никогда не пойму. Иногда ты отзывчивый и глубокий, а иногда похож на ходячий калькулятор, и я думаю, что мне нужен кто-то почеловечнее. Но потом я смотрю на тебя – мужчину, который рисковал своей жизнью, чтобы пролить свет на то, что происходит с теми, до кого никому нет дела, – и понимаю, что твоя отстраненность – это не равнодушие. Ты не в стороне, а высоко-высоко над нами, смотришь сразу на все маленькие детальки механизма нашей жизни, чтобы исправить то, что пошло не так. И хотя я терпеть не могу, когда ты из-за этого смотришь сквозь меня – или по крайней мере мне так кажется, – я все равно обожаю в тебе эту страсть к восстановлению справедливости. И я ни на что ее не променяю, даже на твое постоянное внимание только ко мне.

– И что это значит в прикладном смысле?

– Поймай ублюдка! Не приближайся к нему лично, но останови его. Вот что ты должен сделать. Ну, а если ты все-таки влезешь в неприятности, я буду рядом с дробовиком или адвокатом, по обстоятельствам.

Обожаю эту женщину!

Я выпрямляюсь на стуле и принимаю максимально искренний вид, как будто собеседник на том конце телефонной линии может меня увидеть. Затем набираю номер отдела судмедэкспертизы и прошу к телефону Санжея Шивпури, судмедэксперта, исследующего тела из уимблдонского дома.

– Шивпури слушает, – раздается дружелюбный голос в трубке.

– Привет, Санжей, это Тео Крей, как дела? – я стараюсь говорить максимально непринужденно.

– Какой сюрприз! Дела неплохо, спасибо. Вот как раз изучал заметки, которые вы передали. Очень интересно. Должен признаться, я уже немножечко фанат вашей работы, читал статью про извлечение ДНК из волосяных луковиц с помощью растворителя. Потрясающая работа.

– Ну, большую ее часть выполнили Гуан и его команда. Я только упорядочил лабораторный процесс, – стараюсь я изобразить скромность.

– Ну, это тоже очень важно. Есть ли новые статьи на подходе?

– На самом деле я сейчас работаю над идеей использования наночастиц железа для фиксации фрагментов поврежденной ДНК перед погружением в растворитель. Получилось извлечь намного более длинные цепочки, причем метод, возможно, удастся применить и для засохших образцов, – всегда полезно поманить того, от кого что-то нужно, важной для него информацией.

– Очень интересно! И когда выходит статья?

– Точной даты пока нет. Процесс нужно еще доработать.

– А в какой лаборатории?

– У меня на кухне, – собственной лаборатории у меня не было с тех пор, как я плюнул на лекции, чтобы отправиться на охоту за серийным убийцей.

– На кухне? Ну, если вам не помешает соавтор, то у меня есть доступ в университетскую лабораторию. Может, я смогу помочь?

Ну, как тебе сказать…

– Кстати, об этом. Возможно, получится протестировать новый метод на материалах из Уимблдона?

Знаешь, только мы с тобой настоящие соавторы и друзья, все такое.

– Нет, – отвечает он просто и коротко.

– Э-э-э, нет? Даже просто сравнительный тест двух методов не сделаем?

– Извините, доктор Крей, но детектив Чен была здесь совсем недавно. Так вот, она сказала, что я лишусь не только работы, но и яиц, даже если произнесу аббревиатуру «ДНК» в вашем присутствии. А мне дороги все три упомянутых объекта. Но, как видите, из большого личного уважения к вам я произнес «ДНК», так что будьте уверены, сердцем я с вами, хотя, может быть, и не всеми остальными органами.

Да, к этому я готов не был. Похоже, детектив Чен сделала все возможное, чтобы проклятый доктор Крей больше не лез в расследование. Скорее всего, она боится повторения Монтаны. Несмотря на то, что я не давал никаких интервью, о моем участии в деле было известно, что, среди прочего, осложняло жизнь местным криминалистам, заставляя их проводить собственные исследования, гарантированно отличающиеся от моих.