Джонатан Келлерман - Обман [litres]

– Плюхаться на задницу ты научился, – поправил его Гаррет.

– Так вы все это время прятали его в Малибу? – уточнил я.

– Ну да, только не у деда, потому что мы знали… ну, сообразили, что может выйти только хуже. Дед снимает для меня квартирку в Трэнкас-Бич, пока я работаю над документальным фильмом о серфинге. Думал управиться года за два, но что-то пока не знаю… В любом случае постараюсь закончить, а там, может, подам документы в Калифорнийский университет, Санта-Круз. – Кивок в сторону Марти. – Не самый худший оказался сосед по квартире; по крайней мере, барахло где попало не разбрасывает.

– Ну да, второго такого, как ты, твоя хата уже не выдержит.

– Отличная организация, – похвалил я. – Вплоть до персональной доски для серфинга у Марти.

Все трое вытаращили глаза.

– За домом твоего деда, Гаррет, установили наблюдение. Полиция видела, как ты выезжаешь с доской. А на следующий день с тобой в машине был парень в коричневой бейсболке.

– Ого, – присвистнул Гаррет. Чарли только плечами пожал.

– Ладно, ребята, эмоциями мы все поделились, теперь давайте-ка в дом, – вмешался шеф. – Мне еще надо сказать пару слов лично доктору.

Мартин Мендоса встал на ноги, двое других замешкались.

– Уже все решили, идите в дом, – повторил шеф.

Гаррет и Чарли встали следом, по обе стороны от Марти. Повернулись, чтобы идти. Я тоже шагнул к Марти.

– Рад, что с тобой все в порядке.

– Нам на истории рассказывали, что среди немцев были и такие, кто прятал евреев, – сказал Марти. – Мне тогда не очень верилось.

Трое молодых людей направились к дому.

– Доктор, вы догадываетесь, о чем я хотел вас попросить, – начал шеф.

– Боюсь, что нет.

– После всего этого в университетах на заявления выпускников Академии смотрят так, как будто их писали жидким собачьим дерьмом. А Чарли честно заработал себе место в Йеле. Я бы хотел, чтобы вы написали ему рекомендательное письмо. Хорошее письмо.

– А что по этому поводу думает сам Чарли?

– Послушайте, доктор, любые письма от учителей и даже от этого болвана Хелфготта сейчас сработают только против него. Вы же вновь подтвердили свою репутацию – истина, правосудие, все такое… Ну и профессорское звание, в Йеле это уважают.

– Буду только рад, – кивнул я. – Но сначала я должен поговорить с Чарли.

– О чем?

– Чтобы написать хорошее письмо, я должен поближе с ним познакомиться.

– Я и сам могу рассказать. Средний балл – «отлично», причем предметы у него один сложней другого, факультативы, спецкурсы… Внеклассной активности – выше крыши, начиная с…

– Это не то, – прервал его я.

– Тогда чего вам надо? – рявкнул шеф.

– Я хочу познакомиться с самим Чарли. А не со списком его цирковых трюков.

Чарли вышел из дома с тем видом, который напускает на себя любой подросток, если заставить его делать какую-то, на его взгляд, ненужную ерунду.

– Давай пройдемся, – предложил я.

– Зачем еще?

– Охота прогуляться.

– Ну ладно.

Мы принялись описывать круги по огромной парковке. Чарли, засунув тощие неуклюжие руки поглубже в карманы, смотрел себе под ноги.

– Ты знаешь, чего хочет твой отец?

– Всегда «твой отец»!.. Нет бы кто-нибудь спросил, чего хочу я!

– Ровно поэтому я и решил с тобой поговорить.

– А у него просто идея фикс!

– Связанная с тобой?

– С тем, чтобы я обязательно попал в какой-нибудь рассадник гениев.

– Он сказал, что ты выбрал Йель.

– Знаете, это как если б кто-то сказал, что терпеть не может сыр, а ему ответили бы – ну ладно, тогда выбирай, тебе рокфор или пармезан?

– То есть тебе все равно.

– Тоже не совсем так, – не согласился Чарли. – Сказав, что все равно, я бы только почувствовал себя претенциозным кретином. Конечно, не все равно. Меня воспитывали в том духе, что мне не может быть все равно. – Через пару шагов: – Иногда я подумываю подать документы в техническое училище. Может, тогда они хоть что-то поймут.

– Должно получиться эффектно, – подтвердил я.

– А вы что окончили?

– Калифорнийский университет.

– Родители не требовали от вас большего?

– О Лиге плюща я даже не мечтал. Главное было – убраться подальше из Миссури.

– А что плохого в Миссури?

– В Миссури-то – ничего.

До него не сразу дошло.

– Извините. В любом случае я не хочу, чтобы вы делали что-то, противоречащее вашим моральным принципам.

– Рекомендательное письмо для тебя им не противоречит, – возразил я. – Даже наоборот.