Брэд Мельтцер - Трюкач

Нола выплюнула почти все, что попало в рот, лицо намокло от слюней и слизи. Когда она осмелилась снова поднять голову, Ройол шагал обратно к дому.

– Пошли! – крикнул он.

Земля была рыхлой. Нола почти без усилия выпрямилась и села. Глаз успел заплыть от кровоподтека. Она еще раз сплюнула, голова гудела, как колокол.

– Как самочувствие? – спросил Ройол.

Нола молча потупилась, оперлась на лопату, как на костыль, и вылезла из ямы.

– Вылитая зомби, – с издевкой произнес Ройол, заметив, что девочка сплошь покрыта грязью и нечистотами. – Не вздумай заходить в таком виде в дом, – добавил он и направился к черному входу.

Когда Ройол открыл дверь, Нола даже на расстоянии почувствовала едкую вонь рвоты, загадившей пол на кухне.

– Чертов бардак! – рявкнул Ройол изнутри, когда едва не упал, наткнувшись на опрокинутую банку с майонезом.

Та завертелась юлой, наскочила на деревянную ложку, которую Ройол совал в рот Ноле.

Он мог бы заметить сквозь сетчатую дверь, как она стаскивает с себя одежду. Нола убедилась, что он не смотрит – хотя бы в эту минуту ему хватило такта.

Как вдруг, безо всякого повода, Ройол слегка обернулся и бросил через плечо молниеносный взгляд. Аккурат в тот момент, когда она замахнулась.

– Нола, иди-ка сюда и убери этот…

Хрясь!

Лопата трахнула Ройола сбоку по голове.

Нола махнула ею, как бейсбольной битой, вложив в удар всю силу. Голова Ройола мотнулась так резко, что, казалось, оторвется от шеи.

Ноле же вполне хватило звука – противного костяного хруста от столкновения железа с плотью.

Ройол крутнулся винтом, налетел на кухонный прилавок и рухнул на пол. Нола вскинула лопату для еще одного удара, но противник и так уже лежал на полу, не подавая признаков жизни.

В тот вечер Нола бежала без остановки девять миль, пока не добралась до дома мисс Сейбл.

Когда полиция прибыла на место происшествия, Ройол исчез.

Больше она не видела его до того морозного дня, когда встретила у взлетно-посадочной полосы на Аляске.

Авиабаза им. Михаила Коголнэчану,

Констанца, Румыния Четыре месяца назад

– Можно присесть? – спросил мужчина с длинными ресницами и бледным зигзагообразным шрамом на нижней губе.

– У нас свобода, – ответил Роуан. – По крайней мере, так мне пока еще кажется.

Лицо, напоминающее лисью морду, искривилось, когда он сунул в рот сэндвич со стейком.

Они сидели в кафе при магазине военторга, поставив перед собой на стол красные подносы из «Мясных сэндвичей Чарли», крохотного кусочка родного дома посреди далекой Румынии.

– Как тебе стейк?

– Дерьмовый. И одновременно восхитительный, – сказал Роуан, не поднимая взгляда.

– Как и вся военторговская хавка? – наждачным голосом пошутил человек со шрамом.

Роуан не ответил. Он задвигал челюстями, желая побыстрее отделаться от сэндвича и свалить.

– Это наш? – кивнул незнакомец на небольшой футляр для компьютера, лежащий рядом с красным подносом Роуана.

– Да. А что?

Человек со шрамом откусил кусок от своего сэндвича, роняя жир и капли масла. Мощно прожевал. И быстро проглотил. Облизнул губы.

– Тебя, говорят, прозвали Гудини? И ты – кассир? Обычно ты постоянно в разъездах, но приписан к подразделению полковника Прайса, верно? Я слышал, ты просто волшебник. Умеешь спрятать любые концы в воду.

Гудини выпрямился на стуле, взяв человека со шрамом в перекрестье взгляда. Не в форме. Зеленая полоса поперек пропуска.

– Контрактник?

– В подразделении полковника Прайса. Добро пожаловать в «Синюю книгу».

– И давно ты с ними? – уточнил Роуан.

Человек кивнул.

– Я снабжал наших людей нужными документами. Это важнее, чем ты думаешь. А еще я слежу, чтобы нас не разводили, как лохов. Вот я и обратил внимание: ты сказал, что компьютер – наш, но если так, ты должен был оставить расписку. Я проверял – ты нигде не расписывался. Возникает вопрос: с какой стати новенький агент носит с собой компьютерный футляр без компьютера?

– Я ношу в нем вещи. Он мне нравится.

– Футлярчик хорош. Сколько влезает? Килограммов пять? Тяжеленький. Примерно как мешок сахара или шар для боулинга. А может, пол-лимона долларов? Образно говоря. – Незнакомец стиснул свой сэндвич, выжимая из него жир и масло.

– Мне пора, – проговорил Гудини, поднимаясь. – А то на рейс опоздаю.

– Вижу. Как и то, что все, кто завязан на «Синюю книгу», вылетают завтра утром. Включая полковника. Но полетный лист почему-то говорит, что ты улетаешь через пару часов. Откуда такая спешка?