Дот Хатчисон - День всех пропавших

– Мистер Дэвис, помните, какой сегодня день недели?

– Сегодня… сегодня среда. Анита пришла к Лизе дать урок игры на фортепиано. У Лизы не так много сил, однако врачи сказали, что ей лучше придерживаться привычного распорядка, насколько возможно.

Сегодня пятница, а последний урок игры на фортепиано его дочь получила тридцать один год назад.

– Мистер Дэвис, какой сейчас год?

Он издает смешок, затем замолкает, осознав, что я спрашиваю всерьез.

– Вы врач?

– Нет. Меня зовут агент Стерлинг, я из ФБР.

– Из ФБР? Что-то стряслось? Мои жена и дочь…

Бросаю взгляд на Кирни, которая наблюдает, прислонившись к двери.

Если заглянуть под маску профессионала, станет ясно, что Касс немного опечалена и очень раздосадована. Халлоран, кажется, уже слегка достало происходящее, а вот врач ни капли не удивлен.

– Мистер Дэвис, расскажите про вашу дочь.

Черты его лица смягчаются от расплывающейся улыбки.

– Лиза… Вы знаете, что ей девять. Такая умница. Просто умница. Обожает математику…

– Говорите, она больна?

– Лейкемией. – Он кивает. – Врачи… они не уверены…

– Не уверены, помогает ли лечение?

Дэвис качает головой.

– Нам пришлось переместить ее спальню вниз, в подвал, – когда она не в больнице. Там потише, и ей лучше отдыхать. Правда, она протестует… У моей девочки есть характер.

Достаю из-за пояса планшет, включаю и поворачиваю так, чтобы старик видел фотографию.

– Мистер Дэвис, узнаете эту девочку?

– Что за дурацкая шутка? – резко говорит он. По щекам и носу расползаются розово-красные пятна. – Это же моя Лиза!

Меняю фото Бруклин на фото Кендалл.

– А эту?

– Почему у вас фотографии Лизы? Она в порядке? В безопасности? Ответьте! – Наручник лязгает от его лихорадочных движений.

– Мистер Дэвис, ни одна из этих девочек не является Лизой. Первую зовут Бруклин Мерсер, мы нашли ее в вашем подвале.

– Я только что сказал, что в подвале живет Лиза. Там ее спальня, там ей лучше отдыхать.

– Эту девочку зовут Кендалл Браун.

Он откидывается на плоские подушки.

– Не слышал о ней. Но она очень похожа на мою девочку.

– Мы нашли ее тело зарытым на вашем дворе.

– Что? – Дэвис, похоже, искренне шокирован. – О господи, что с ней стряслось? Лиза и Лаура не пострадали? Лиза… если они обыскивают двор, пусть не заходят в дом. Лиза слишком больна и может заразиться чем угодно. Передайте им, чтобы соблюдали осторожность, хорошо? Передайте, чтобы не заходили в дом.

– Мистер Дэвис, сейчас две тысячи восемнадцатый год. Лизе больше не девять. Она больше не больна.

– Не знаю, что за шутки у вас, но я требую пустить ко мне родных. Хочу увидеть их. Позвольте мне… – Он тянет наручник, дергает рукой с такой силой, что тот впивается в запястье. – Откуда это? Что это за больница такая?

– Мистер Дэвис…

– Ни капельки ни смешно, юная леди. Помогите! – кричит он. – Мне нужен врач! Меня удерживают против воли!

Отступаю от кровати и направляюсь к двери, к Халлоран и Кирни. Врач уже у изголовья Дэвиса – пытается успокоить его. Тот возбуждается все сильнее и энергично дергает наручник и цепочку, пытаясь выбраться из кровати. Врач со вздохом достает из кармана халата шприц.

– Постарайтесь расслабиться, мистер Дэвис, – просит он успокаивающим, удивительно глубоким голосом. Снимает со шприца колпачок, вставляет иглу в отверстие трубки капельницы и давит на поршень. – Сделайте глубокий вдох…

Подергавшись несколько минут, Дэвис падает обратно на кровать. Глаза на покрасневшем лице остекленели. Врач не отходит от пациента, положив одну руку ему на плечо, другую – на запястье и глядя в монитор. Молча ждем. Меньше чем через десять минут Дэвис засыпает, пульс приходит практически в норму. Когда врач жестом велит выйти, подчиняемся.

– Спасибо, что не стали давить на него дальше, – говорит он уже в коридоре.

Халлоран качает головой.

– Вообще не узнаёт. Я провела с ним весь день, мы вместе ехали из Ричмонда, а он даже не понял, что видел меня раньше.

– Когда проведут тесты? – спрашивает Кирни.

– Некоторые – после полудня, – отвечает врач, – но бóльшую часть оставят на следующую неделю. Психиатры предпочитают не начинать их в выходные просто потому, что на них уходит очень много времени, и это непросто, учитывая небольшой штат сотрудников.

Поскольку я, увы, знаю этот процесс в подробностях, то даже не пытаюсь спорить.

– Насколько в плохом состоянии его сердце?

– Когда он не впадает вот в такое расстройство, не так уж и плохо, – признаёт медик и цепляет ногой портативное зарядное устройство, чтобы перетащить в другое место. – Вероятно, ему придется принимать бета-блокаторы от перемежающейся аритмии, но это не конец света. Хотя врачи, оказывавшие ему первую помощь, их не рекомендовали.