Иван Солнцев - Полет курицы

Одновременно со мной к стойке подходит молодой, не больше двадцати пяти лет, парень в очках. Он заказывает стакан виски-швеппса и ждет рядом со мной.

– Вы как-то опечалены. Вас достало окружение? – неожиданно спрашивает он.

– Почти в яблочко, – удивленно отвечаю. – Это так заметно?

– С одного взгляда. Вообще, мы все устали от окружения, – продолжает парень. – От физического. Постоянно убегаем от него куда-то. Избегаем контактов.

– Бич эпохи, я полагаю, – пытаюсь поддержать философскую беседу, хотя не уверен, что настроен сейчас на этот лад.

– Просто сознательное волеизъявление, я Вас уверяю.

– Почему же? Считаете, это не обстоятельства делают нас такими? Не ритм жизни?

За последние полгода завязывается первая моя беседа на планке выше обсуждения вечернего выпуска новостей, и мне самому теперь будет не отлипнуть от этого паренька, какую бы пьяную чушь он ни стал нести.

– Была у меня знакомая, – рассказывает он. – Мы переписывались с ней три месяца. Прервались. Потом еще месяц. Не уверен, что мне нужно было больше, чем трахнуть ее. Даже скорее уверен в обратном. И вот – обстоятельства жизни меняются, время течет, а я…

Неловкая пауза.

– Так что с ней вышло, в итоге?

– Столь ли это важно? – пожимает плечами и берет в руку свой наполненный стакан. – Я не о том. Я о том, что мы – молодежь конца восьмидесятых – начала девяностых, – способны месяцами болтать с девушкой в интернете, действуя ей и себе на нервы, вместо того, чтобы просто взять и решиться через несколько дней после первого контакта либо однозначно пригласить ее на свидание, либо послать к чертовой матери. Ведь интернет не дает ни-че-го из того, чего мы ждем от взаимоотношений с противоположным полом. Мы несем друг другу информацию через сети, сомневаясь, ломаясь, прячась за масками IP, ников и вымышленных имен вместо того, чтобы просто узнать друг друга хотя бы по минимуму – года-полутора встреч или совместной жизни для этого обычно достаточно. Да что там – просто нескольких встреч достаточно, чтобы просто увидеть человека и что-то решить. А мы рассчитываем на то, что скайп и месседжеры попроще дадут нам тотальные ответы на все вопросы. В таких условиях теряешь нить событий за отсутствием событий. Мы – странное поколение – в плане информатизации. Она оглушила нас к чертовой матери, рухнув из глубин девяностых, затопив волной нулевых и заставив нас плавать в совершенно новом информационном пространстве. Мы легче всего путаем реальность и фикцию, больше прочих поколений склонны этим наслаждаться, но лучше последующих способны вернуться к реальности. Что будет дальше – с последующими поколениями? Они потеряются еще глубже? Или перерастут зависимости?

– Не знаю. Я даже не… – запинаюсь, погребенный под весом этой тирады.

– Черта с два человек перерастет информатизацию. Она заставляет его меняться и эволюционировать – или деградировать? – уже не первое десятилетие. Она сильнее. С ней нельзя бороться, а можно только мириться и идти рука об руку, улыбаясь смайликами и махая лайками. И главное – избегать контактов. Они разочаровывают.

– Думаете? – я словно бы на миг отключаюсь от всего, в чем вращался последние часы и зависаю между двумя мирами.

– Да. И еще – мы слишком мнительны. Пользуясь достижениями чужих знаний и интеллекта, мы мним себя слишком умными. Ошибочно и наивно. И не стремимся к развитию. Плывем по течению.

– Но есть же таланты, гении. Или уже нет?

– Наверное. Но они устают, не успев начать, у них слишком мало шансов создать что-то новое во всем многообразии информации вокруг. Они не успевают взлететь, как их нагружают балластом. И они не могут набрать высоту для полета орла.

– То есть, – меня словно обливает ледяным потоком, – никому не дано больше, чем полет…

– Вы сами знаете, – прижимает палец к губам. – Вы можете даже не говорить. Вы ведь тоже в этом принимаете участие, согласитесь.

– Мне пора, – отрываю себя от этой интенсивно заводящей мозг в тупик беседы. – Люди ждут. Было приятно поговорить. М-м-м… – протягиваю руку и жду взаимности.

Он вздыхает, чуть поправляет свои легкие, теряющиеся на уставшем лице очки и лениво подает руку.

– Как-то меня да зовут. А фамилия Вам ни о чем не скажет.

– Вероятно, – меня несколько обескураживает прямолинейность парня; наверное, я слишком привык к выскочкам, везде просовывающим свои визитки.

– А вас, кстати, устраивает Ваша спутница? – вроде как невзначай закидывает мне еще один вопрос парень со стаканом виски-колы.