Иван Солнцев - Полет курицы

Что-то мне дурно малость.

Каким-то образом, к нам на стол приземлилась бутылка текилы. Даже не знаю, как это прокомментировать, но я момента стыковки со столом не заметил. Пошел тяжелый алкоголь. А это значит, что вечер понедельника подошел к концу, и мой стакан пива будет смотреться глупо и наивно.

Общая тенденция быстро приводит к тому, что у всех оказывается по стопке в руке.

– Эдик, давай – за тебя, – предлагает Стас свой первый тост. – В офисе ты такой м… – задумывается, чешет шевелюру. – Ты такой мудрый руководитель, а тут – просто хороший человек. Как все. За тебя!

– Демчук! Какой ты молодец, Щекастый , – ухмыляюсь я и слегка треплю Демчука по щеке. – Чтоб до завтрашнего обеда отчет по востоку был на сервере и на столе. Выпьем за обязательность и компетентность.

Стас не на шутку разошелся, но это мне только на руку. С такими рывками из пьяных друзей в лебезящую обслугу и обратно, он никогда не разучится обращаться ко мне только на «Вы» в пределах офиса. Именно излишнее приближение подчиненного к себе по разу в определенные промежутки личного времени лучше всего позволяет держать его под пятой в офисе. Он думает, что после пьянки что-то меняется, и он может легче относиться к поставленным мной задачам, и тут – опа! – оказывается, Эдик протрезвел, и остался Эдуард Юльевич Болонин, который требует, угрожает и намекает на определенное положение Стасика. И бедный Стас ошарашено понимает, что все сближение прошло напрасно. И так – круг за кругом. Я вижу все их слабости – этих ребят, ходящих подо мной. Я делаю вид, что не пользуюсь этим, строю имидж этакого строгого, отвлеченного от личных мотиваций руководителя, для которого есть лишь штатное расписание. Но в нужный момент я давлю до боли на замеченный намедни синячок, зачесываю небольшую царапину, превращая ее в глубокий раскуроченный шрам…

Черт, а я тоже прилично нализался. Так мне сказала первая же стопка – ее негостеприимно встретило все то, что уже пришло в меня до нее.

– Ебаный Таначадо! – отчетливо произносит кто-то, и над столом воцаряется молчание.

Кто это может знать? Кто еще?

Я в панике.

– Че? – активируя функцию «агрессивный быдлан» , выдаю я.

– Ты о чем это? – робко спрашивает Женя.

Спрашивает меня!

Все трое зафиксировали свои взгляды на мне. Я облажался.

– Так, мелочи, – нервно сглатываю. – Мне надо освежиться.

Ухожу в туалет.

Немного холодной воды в лицо освежает голову лучше, чем «алка-зельцер». Мысли об этом лысом мужике и обо всем, что он говорил, не отпускают меня. В голове – полнейший кавардак, хотя еще совсем недавно я довольно стройно рассуждал обо всем на свете. Создается ощущение, что в ближайшее время мне вообще не стоит пить. Как я раньше не догадался?

Когда я возвращаюсь, трое моих собутыльников уже наперебой обсуждают Японию, ее культуру, мультипликацию и агрессивный нрав восточных людей. Безошибочно угадываю – слово Таначадо привело кого-то из них к мысли о чем-то японском – манге, аниме, мать его, суши, харакири ! Ну, это явно лучше, чем если бы мне пришлось объясняться, что я вообще сказал и откуда я это взял.

– Что-то мы засиделись, ребятки, – легонько хлопнув в ладоши, заявляю я.

– Я предлагаю – еще по стопочке – и по домам, – икнув, поддерживает мою мысль Демчук, которому точно уже хватит на сегодня – даже несмотря на его избыток массы тела.

– Действительно, – вздыхает Женя, положив голову на плечо своего жениха.

– Включаем шлиф-машину, – усмехается выглядящий абсолютно трезвым Андрей; тот еще отморозок, как я смог понять за этот вечер.

Припоминая о том, что завтра еще работать, торопливо заряжаем по залпу, Женя произносит какой-то скомканный, слишком сложный для ситуации тост, и на этом стрельба завершается, и я прошу счет и, опуская взгляд на часы, понимаю, что уже поздно, хотя и не могу назвать точное время.

Спрашиваю – берет ли кто-то такси. Стас неуверенно пожимает плечами и говорит, что он еще вполне в состоянии ехать. Парень Жени тоже утверждает, что доедет без проблем – и вот ему я вполне верю. Дабы не опозориться перед товарищами-собутыльниками, я отпускаю мысли о такси и бормочу что-то вроде «Ну, значит, на своих» .

– Я Вас подвезу, если надо, – выговаривает Стас.

О, поросеночек перешел обратно на Вы. Все, это клиника.

– Нет, Демчук, отдыхай, – отвечаю, похлопывая своего толстого заместителя по плечу. – У тебя завтра трудный день.