Иван Солнцев - Полет курицы

– Да нет. Все отлично, – дает низкий старт своей истерике Ксюша. – Сидишь, развлекаешься, значит. А я вот все никак не закончу рабочий день, прикинь?

– Воу-воу, в чем дело? – поднимает руки ладонями вперед Андрей – защитный жест, полный злой издевательской иронии, который женщина в истерике вряд ли простит.

Смекнув, что это касается только двоих, мы все – я, Стас, даже Женя со своей подругой, – тактично уводим взгляды в стол.

– Я так больше не могу работать. Ко мне пришла гора писем по поводу зарплат и увольнений. Я долбилась тебе на телефон и на почту весь день, я не могу решить эти проблемы, и ты – ты, прекрасно зная об этом, сваливаешь из офиса, спуская все на тормозах! – визжит девица.

– И что? – Андрей проявляет равновесие, достойное Ника Валленды. – Займись кадрами. Сориентируйся сама, зачем меня сейчас-то дергать? Завтра и поговорим.

– Я не понимаю тебя, Андрей, – Ксюша с большим глазами увеличивает их еще больше, пыхтит ноздрями и вся прогибается под силой своей же пламенной речи. – Ты слышал о понятии «совесть»? Мне кажется, нет. Полгода я в аварийном режиме, и уже неделю просто не могу уйти с работы, кроме как глубокой ночью из-за твоего скотства. Ты вообще планируешь менять финансовую политику? Или ты считаешь нормальным заставлять людей, которые приносят тебе деньги, жрать «доширак» и ходить в кино раз в пол-года, работая в крупнейшей компании региона, а иногда еще и на это им денег не давать?

– Послушай, милая, я в свое время и реже в кино ходил, – рассудительно отвечает Андрей, вызывая мое искреннее восхищение. – А с совестью у меня все в порядке – до ближайшей проверки у меня все в норме, и все бюджеты согласованы. Оставим это до офиса.

– Я не могу завтра выходить на работу, ты это понимаешь? Да я и сегодня не должна была.

– Да расслабься ты, – смеется Андрей и показывает на стол. – Вот, присядь, выпей пива. Или, может, текилы? Я знаю, ты любишь текилу.

– Будь ты проклят, Андрей. Завтра будешь разгребать сам, – девица разворачивается на каблуках, как оловянный солдатик, и огромными шагами устремляется к выходу.

– А ты не забудь про свой официальный расчет в прожиточный минимум, дорогуша! – вслед ей, все также спокойно выдает Андрей.

Несколько секунд над столом, да и в баре вообще стоит тишина.

– Что это за увольнения, интересно, ради которых стоит так истерить? – находит в себе смелость поинтересоваться Стас.

– Да, чушь это все, – машет рукой покрасневший от внутреннего напряжения Андрей. – Когда я выкидываю ненужного человека из низов, он еще и доплачивает за то, чтобы не оказаться во всех «блэклистах». А тут уже которую неделю пошла истерика из-за принятой давно финансовой политики, и эта дамочка меня все это время донимала. Ну, я и заблокировал ее со всех ее номеров и контактов. Вижу только в офисе, и то редко.

– Ты бы решил этот вопрос, – с понимающей ухмылкой советую Андрею.

– Как она меня нашла, интересно? – задумчиво бормочет он.

– Кто-то из твои дружков сориентировал, не? – предполагает Женя.

– Черт. Рогозин, наверняка. Я ему говорил, в каком районе буду. Придется ему сломать табло, – вздыхает Андрей и отпивает еще пива.

После этой сцены Андрей, который жарит Женю, окончательно приписывается мной к элитному Клубу Обладателей Латексной Совести. Но что поделать – капитализм подразумевает не только высокий уровень развития, но и необходимость избавляться от лишних обязательств на пути этого развития. Иногда идол стабильности требует жертвоприношений из простолюдинов, как дерево свободы – крови тиранов и патриотов. К счастью, уже спустя несколько минут все дружно забывают об этом неприятном инциденте, и мы снова болтаем о своем, продолжая ужин в узкой компании своих людей. Даже подруга Жени, ощутив себя участницей нашего элитного клуба, не ассоциирует себя с теми ребятами, которые сейчас последний в месяце «доширак» на троих доедают. Вот это и называется – нематериальная мотивация персонала.

– Ребят, не в обиду никому будет сказано – по мне, так специальность «маркетинг» в институтах пора закрывать, – подняв руку для привлечения внимания, заявляет Андрей.

– Почему это? – возмущается Стас; ну, а как еще – наш магистр – рьяный сторонник строгого наличия формальной «корочки» в приложениях к резюме; куда бы он без нее сунулся?

– Большинство маркетологов, которых я вижу – это ребята, пять лет учившие, как управлять рынком и манипулировать потребителем для того, чтобы, сидя в офисе, составлять однообразные рекламные планы и писать презентационные тексты с орфографическими ошибками и описками.