Кристина Ульсон - Лотос-блюз

— Спасибо, Борис, — сказал я.

Он покачал головой, на лице появилось напряженное выражение.

— Не надо меня благодарить, — сказал он. — Не за что.

Я был не в силах утешить его. Вот так-то. Я уже говорил, что ему не стоит винить себя за случившееся, и ничего больше я сделать не мог. Если этого недостаточно, пусть обратится к кому-нибудь другому, чтобы тот помог ему примириться с собственными неудачами. — Дашь знать, если понадобится помощь, чтобы потолковать с кем-нибудь из этой шпаны?

Он кивнул на конверт.

— Само собой, — сказал я, надеясь, что такой необходимости не возникнет.

Борис взглянул на брошенную тачку, стоявшую чуть поодаль. В ней кучей лежали сгнившие яблоки. Зрелище мокрых от дождя паданцев еще усилило мое уныние.

— Что думаешь делать дальше, Мартин? — спросил Борис.

— Надо понять, как Сара угодила в Люциферову конюшню. Кроме того, я хочу найти человека, который приходил ко мне в контору, и выяснить, кто его послал. Потому что до сих пор не понял, почему получил этот заказ и кто за ним стоит.

Борис кашлянул, прикрыв локтем рот.

— Та-ак, не понял, значит, — медленно проговорил он. Я настороженно глядел на него.

— Нет, не понял.

Борис молчал. Птица села на кучу яблок и принялась клевать потемневшую мякоть.

— Можно мне сформулировать предположение, или у тебя их достаточно?

Я сдержал вздох.

— Твои подсказки насчет того, как связаться с Люцифером, не очень-то помогли, — сказал я, вспомнив, как мы с Люси сидели в гостинице в Хьюстоне и названивали полицейским, чьи имена отыскали в разных газетных статьях.

Борис повернул голову, посмотрел мне в глаза.

— Откуда ты знаешь, что не помогли?

— Прости?

— Не рано ли вы похоронили этот проект, а? — сказал Борис. — Как долго вы пробыли в Техасе после всех своих звонков? Сутки? Двое?

Я открыл было рот, чтобы возразить, но он продолжил:

— Почем ты знаешь, Мартин, что не встречался с ним? В последние дни ты вроде как видался с уймой примечательных людей, которые тебе незнакомы, а потому ты не можешь о них судить. Вдобавок пропала твоя дочь. Я надеюсь и молю Бога, что ее похитили, но полной уверенности у нас быть не может.

Прежде чем ответить, мне потребовалось время осознать его слова.

— Ладно. Выкладывай, Борис. Расскажи, что ты предполагаешь. Потому что я, черт побери, ни хрена не понял.

Борис рассмеялся:

— Ты себя недооцениваешь, и тебе это не к лицу. Подумай хорошенько, и наверняка поймешь, в чем тут дело.

Его мобильник басовито загудел, и он достал его из кармана пиджака.

— Ты удивляешься, почему некто пришел к тебе в контору и попросил помочь мертвой женщине, а также найти ее пропавшего сына. Тут я отвечу вопросом: кому может быть дело до ребенка серийной убийцы? Конечно, его отцу. Или кому-то еще, кто крепко привязан к ребенку.

Я тоже думал об этом.

— Отец ребенка — Люцифер, — сказал я.

— Ты шутишь?

— Нет. По крайней мере, если верить тому, что Сара говорила своей галвестонской подруге.

— Господи. Ну ладно. Что еще тебя удивляет?

Я поковырял зонтиком землю.

— Я твердо сказал парню, который приходил ко мне в контору, что искать ребенка не стану. Тогда он ответил, что одно связано с другим, что я не смогу доказать Сарину невиновность, если не пойму роль ребенка во всем этом. Я не согласился. Сказал, что и в Техас не поеду. Но заказ все равно остался у меня. В другое место он не пошел.

— Поэтому ты думаешь, что была еще одна цель, помимо упомянутой — оправдания Сары и поисков Мио, — ради которой он обратился именно к тебе? Скрытая цель, последствия которой ты ощущаешь лишь теперь?

— Вот именно. Ведь если бы целью были только поиски ребенка, зачем еще до их начала подставлять меня под два убийства, которых я не совершал?

— Возможно, затем, что искать ребенка тебя попросил один человек и совсем другой приложил потом немало усилий, чтобы отправить тебя за решетку?

Я открыл рот и снова закрыл. То, о чем говорил Борис, сущий кошмар. Быть такого не может.

Борис покачал головой.

— Ты опять ошибаешься. Думаешь, оба они искали твоего внимания исключительно по злобе. Это необязательно так. Первый, что приходил к тебе, так называемый Бобби, возможно, действовал совершенно искренне. Хотел оправдать Сару и отыскать ее сына, если он еще жив. А вот второй. Тот, что стремится разрушить твою жизнь. Возможно, ты никогда бы не стал ему поперек дороги, если б не фальшивый Бобби.

— И кто же тогда этот второй? Кто не желает, чтобы я оправдал Сару и нашел Мио?