Хелен Монкс Тахар - Драгоценная ты

До чего наивны бывают люди! Он моментально ведется.

— Ты права!

Смотрит в пустоту, сам себе изумляется. Целую в лобик, спрашиваю:

— Проводишь до дому?

Перебираемся через изгородь, бредем по парку. Не могу удержаться и позволяю ему несколько раз остановиться и крепко поцеловать меня в темноте. На выходе к Грин-лейнс перелезаем через ворота; он шутит, что прогулки — хорошее средство от эрекции; мы смеемся. Выглядим парочкой.

— Спокойной ночи, Лили! — говорит он, и я понимаю по тону — Иэн думает, что влюблен.

18 марта

Прогулка в парке

Обмениваемся эсэмэсками все утро. Все бы отдал, чтобы хоть на секунду меня обнять, и мучается угрызениями совести. Я тоже, Иэн. Не может ничего с собой поделать, повсюду чувствует мой запах. У меня то же самое! Хочет знать мои беды-горести. Готова часами тебя слушать! Хочет видеть меня счастливой. Мы могли бы быть счастливы вместе.

КР не опустится до проверки телефона — я уверена. Точнее, пока не опустится, скоро и до этого дойдет. Очень скоро она начнет замечать изменения.

Наблюдаю сверху, как они собираются на прогулку. Она выходит из дома первая. Стоит на ступеньках и делает вид, что просто смотрит по сторонам. Сама бросает взгляд прямо на мое окно.

Иэн выходит следом и запирает дверь. Пока она по обыкновению перерывает сумку, он поворачивает ключ в замке и тоже украдкой посматривает на мою высотку. С тоской, с болью во взгляде. Телом он с ней, а душой — здесь, со мной. Я вижу. Они минуют свою улочку, сворачивают на Грин-лейнс. Я беру пальто и выскальзываю из здания. Внутренний голос говорит — хорошо бы и мне размять ноги.

Вечер выдался солнечный — идеальный для прогулок с любимым человеком. Настоящая весна. Ветер мечется. Хочет прогнать зиму как можно скорей. Меня тоже охватывает нетерпение.

Они прогуливаются как ни в чем не бывало. Совершенно беззаботные. Когда они проходят по вишневой аллее, ветер щедро осыпает их розовыми лепестками. Я совсем близко. Слышу ее смех. Она стряхивает лепестки — красивая в этот момент. Отряхивает его тоже. Иэн крепко обнимает ее и долго целует, потом еще раз. Кажется, годы вдруг пошли вспять. Словно по волшебству. Она светится, смущается, как школьница. Прежде чем пойти дальше, Иэн долго смотрит ей в лицо. Очевидно, они все еще влюблены. Посмотрим, надолго ли…

Набираю СМС:

Хочешь знать, чем я сейчас занята? Вспоминаю, как ты меня вчера обнимал. Я влажная от одной мысли о твоем твердом члене, опустилась бы на него прямо сейчас. Это плохо, я знаю, только ничего не могу с собой поделать. Я очень плохая, да? Что бы мне с собой сделать?

Твоя Лили.

Иэн выуживает из кармана телефон, держит его сбоку, чтобы КР не заметила, и быстро прочитывает. Оправляет джинсы. Виновато оглядывается и идет дальше. Я остаюсь незамеченной. Ведет ее в «Розу и корону». Если нельзя взять меня сейчас же, он хочет хотя бы находиться ближе к месту вчерашнего преступления. Хороший знак, только вот Иэна одним сексом не возьмешь. Нужно приманить его похожестью. Напомнить ему Кэтрин. Дать второй шанс — возможность прожить жизнь заново и обрести безвозвратно утерянное. Надежду на счастливое будущее. Прохожу мимо паба. Они сидят внутри, а я иду в бутик на Черч-стрит.

Примеряю просторную блузку, кожаную куртку и асимметричное черное платье для церемонии награждения. Абсолютно в ее стиле — КР наверняка наденет нечто подобное для триумфального возвращения. Иногда кажется — я знаю ее лучше, чем она сама. Пока расплачиваюсь, приходит СМС: «Хочу увидеть тебя. Хотя бы издали».

Всегда обожала церемонию награждения. Можно красиво одеться, пофлиртовать от души, побыть в центре внимания, насладиться шикарной обстановкой и закрутить новый роман. Церемония этого года станет для меня двадцатой. Прошлогоднюю я пропустила, так что на нынешней должна быть во всеоружии. Я старалась сохранить боевой дух, несмотря на ужасное утро понедельника. Началось с того, что Джемма, призвав меня в кабинет, раскритиковала из последних сил составленную речь; я слушала, смотрела в окно и думала — лучше уж терпеть рассказы стажеров про выходные, чем замечания твоей тетушки.

Она разнесла мой текст в пух и прах, предварительно поинтересовавшись (причем по твоему примеру аж дважды), не против ли я. Документы государственной важности и то не подвергаются столь жесткой редактуре, как моя вступительная речь. Чтоб унылый стиль не портил людям праздник, Джемма повыкидывала целые абзацы. Тем более унизительно, что ты наверняка тоже приложила к этому руку. Я и сама понимала, что речь не особо выдающаяся, но насколько незабываемым должно быть приветственное слово? Я бы угробила церемонию с самого начала, но тут, точно рыцарь на белом коне, появилась ты и всех спасла, о чем Джемма с удовольствием и поведала: