Джо Лансдейл - Пойма

— Неблизкий перед вами путь, детишки. Ох и неблизкий!

Я нацелился в него из дробовика, и Сесиль скользнул обратно за дерево, повторяя:

— Ох и неблизкий!

Тогда я понял, что его стоило всё же убить. Или, по крайней мере, отобрать мачете. Теперь, в отсутствие лодки, он сможет идти за нами по пятам, не выходя из леса, а мы его даже видеть не будем.

Мы с Том поспешно двинулись вдоль кромки воды; было слышно, как над нами по высокому откосу через чащу движется Сесиль, но вот мы перестали слышать его шаги. Всё было так же, как той ночью, когда мы слышали звуки преследования поблизости от зарослей и в самом лазу. Я рассудил, что это он тогда и был — возможно, спускался полюбоваться своим творением у древесного ствола, может, даже гордился и желал, чтобы его ещё кто-нибудь увидел. Может быть, мы спустились туда аккурат после того, как он закончил свои забавы. Может, он намеренно выслеживал нас — обоих сразу или конкретно Том. Кто его знает, вдруг ему с самого начала её хотелось?

Шли мы быстро, а Том непрерывно материлась и расписывала, что и как Сесиль вытворял своими пальцами. От всего от этого на меня снова стала накатывать дурнота.

— Просто заткнись, Том. Заткнись!

Она разревелась. Я остановился, опустился на одно колено, положил ружьё рядом с собой, протянул обе руки и обнял сестру за плечи.

— Прости, Том, ну правда же. Мне самому страшно. Нам надо держаться вместе, слышишь?

— Слышу, — всхлипнула она.

— Только бы до дому протянуть. У меня ружьё. У него — нет. Может, он вообще уже отстал.

— Нет, не отстал, ты и сам ведь знаешь!

— Надо двигаться дальше.

Том кивнула, и мы снова пустились в путь. Вскоре над рекой замаячила длинная смутная тень Шатучего моста, а ветер был сильный, и мост колыхался из стороны в сторону, скрипел и стонал, точно дверь на ржавых петлях.

— Можно бы ещё чуток пройти вдоль реки, Том, но, по-моему, лучше будет здесь перейти, по мосту. Оно и быстрее, и дома скорее окажемся.

— Мне страшно, Гарри.

— Да мне тоже. Так чего, смогёшь?

Том закусила верхнюю губу и кивнула опять:

— Смогу.

Мы вскарабкались на откос, откуда начинался мост, и поглядели вниз. Мост ходил ходуном. На тёмной воде вспучивалась белая пена, увлекалась потоком, разбивалась на небольшом падуне и неслась дальше, в сторону более широкой, глубокой и медленной части Сабина, но в эту дождливую и ветреную ночь даже там река текла весьма скоро.

В чаще леса, казалось, стояла тишь, но всё же там было полно чего-то такого, чему было трудно подобрать название. Тучи, несмотря на дождь, то и дело расходились, и из-за них выглядывала луна. Дождь делался всё сильнее, и я заранее готовился к тому, что скоро всё небо затянет тучами, хлынет ливень, а света почти не останется. От этого положение станет только хуже.

Как и в прошлый раз, я решил пойти первым: если какая-нибудь доска вдруг отвалится, Том об этом узнает. Когда я ступил на мост, от моего веса и ветра он размашисто зашатался, и я чуть было не навернулся в воду. Протянул руку, чтобы схватиться за трос, и выпустил дробовик. Он полетел вниз, и плеска его падения было не слыхать из-за рёва реки.

— Ты его выронил, Гарри! — закричала Том с берега.

— Давай сюда, только цепляйся покрепче за тросы!

Том шагнула на мост. Он бешено закачался, снова чуть не перевернулся.

— Ступать надо легонько, — сказал я, — и вроде как со мной в лад. Я делаю шаг — и ты сразу делай. А если доска выпадет или я не удержусь, так ты будешь знать заранее.

— Если ты упадёшь, мне тогда что делать?

— Тогда иди дальше, Том!

Мы продолжили переправу, поймав всё-таки нужный ритм, потому как колыхало нас уже не так лихо, как раньше. И всё же дело двигалось медленно, и я заподозрил, что мы оказались бы в более выигрышном положении, пройди мы чуть дальше по берегу, пока не доберёмся до подходящей отмели. Но идти дотуда было темно, деревья подступали вплотную к воде, и Сесиль влёгкую смог бы подкрасться к нам и наброситься.

Однако сейчас, не спеша пробираясь по мосту, под дождём и в порывах ветра, я чуть было не передумал. Но, само собой, путь назад был закрыт. Расстояние, которое оставалось преодолеть, было таким же, как то, что уже лежало за нами. И у меня больше не было дробовика.

Я обернулся, окинул взглядом весь мост за спиной у Том. Сзади никого не обнаружилось.

Шли мы медленно, но вскоре до другого берега осталось всего шесть футов. Я перевёл дыхание. Потом осознал, что после того, как перейдём реку, у нас впереди ещё порядочное расстояние, пока не выберемся на широкую тропу, а уж только потом — на дорогу. Но не было такой дороги, которая остановила бы Сесиля — да и вообще кого угодно. Это была просто дорога. Если продвинулись мы далеко, то впереди лежал путь ещё длиннее, а Сесиль-то сообразит, куда мы пошли, а мама с папой-то, наверно, ещё не вернулись. Что до бабушки, то я не знал, ушла ли она обратно домой, отправилась ли разыскивать родителей или уехала звать на помощь. Да и потом, может, она до сих пор лежит там же, где я её и оставил.