Юхан Теорин - Мертвая зыбь

– Стой, где стоишь. – Бенгт даже головы не повернул. – Отсюда все видно.

Через несколько минут из церкви появилась процессия. Сочно и непрерывно зачмокал навороченный «Никон» Йенса.

По выложенной каменными плитами дорожке сразу за пастором шли Юлия Давидссон, мама, и Герлоф, дед покойного. Оба в черном. За ними – высокий мужчина лет пятидесяти в черном плаще.

– А это кто, за матерью? – шепнул Йенс, опустив на секунду аппарат.

– Отец ребенка.

Герлоф поддерживал Юлию… Нет, скорее наоборот – Юлия поддерживала Герлофа. Так они, рука об руку, дошли до могилы, так и стояли, пока гроб опускали в землю. Герлоф опустил голову, Юлия кинула в могилу розу.

Печальный финал, подумал Бенгт, но все же лучше так, чем было… столько жутких событий всего-то за полгода. Гибель Эрнста Адольфссона в каменоломне, смерть Гуннара Юнгера в отделе полиции в Марнесе… И найденный в его сейфе в Лонгвике маленький детский сандалик – пара к тому, что Мартин Мальм в припадке раскаяния послал Герлофу.

Преступление уже считалось раскрытым, но неожиданно для всех Леннарт Хенрикссон потребовал провести криминологическую экспертизу гибели Гуннара Юнгера. В результате ему, Леннарту, предъявили обвинение в убийстве Нильса Канта, Гуннара Юнгера и непреднамеренном убийстве Йенса Давидссона.

Бенгт опять вспомнил тот промозглый зимний день, когда проводилась эксгумация. Над могилой поставили куполообразную палатку, что-то вроде маленькой церковки рядом с большой марнесской. Полицейские работали долго и тщательно, иногда только забегали погреться в притвор.

В гробу, помимо Нильса Канта, лежали останки еще одного человека, шведского гражданина, проведшего долгое время в Латинской Америке. Имя его установить так и не удалось.

И наконец, в маленьком углублении под гробом нашли останки ребенка.

На этом можно было поставить точку и закрыть дело о пропаже Йенса Давидссона.

В тот раз в Марнес приехали представители и вечерних газет, и радио, и телевидения. Местные репортеры оказались в центре событий, но Бенгту оказалось очень трудно удерживать профессиональную дистанцию. Он писал репортажи с тяжелым сердцем. Много лет он был хорошо знаком, даже дружен с Леннартом Хенрикссоном, и особых поводов для радости у него не было.

После короткой церемонии у могилы Герлоф и Юлия медленно двинулись назад к церкви. За ними, в нескольких метрах позади, следовал Микаель.

Насколько Бенгту было видно, Юлия и Герлоф не обменялись ни единым словом во время церемонии. Но и без слов было видно, как близки они друг другу… настолько, насколько могут быть близки самые родные, самые незаменимые люди. И он даже немного позавидовал.

– Вроде все, – сказал фотограф и опустил камеру. – Или как?

– Или как, – подтвердил Бенгт. – Теперь по домам.

В предусмотрительно вытащенном из кармана блокноте он не сделал ни единой пометки. А что писать? И в газете… пусть появится снимок, короткая пояснительная надпись – кто, что… и все. Больше ничего не надо.

Несколько слов, этого достаточно. Но если его кто-нибудь спросит, как прошли похороны маленького мальчика… он скажет: светло, достойно, в мире и любви… таким и должен быть конец затянувшейся мрачной истории – из тех, что когда-то, экономя керосин, рассказывали детям в сумерках.

Главные события романа происходят в середине девяностых годов на красивом острове Эланд – но автор должен признаться, что тот Эланд, который читатель видит в романе, существует в какой-то степени только в его, автора, воображении. Ни герои, ни предприятия, названные в романе, не имеют прототипов в реальной жизни. Выдуманы также некоторые населенные пункты.

Я несказанно благодарен моему деду, капитану Эллерту Герлофссону, и его брату, парикмахеру и ныряльщику Эгону Герлофссону, за рассказы и воспоминания об их богатой событиями жизни. Капитан Стеллан Юханссон в Богуслене, журналист Кристиан Ведель и адвокат Ларс Оскарссон оказали мне огромную помощь в освещении исторических фактов.

И не только они – многие мои друзья очень помогали мне в процессе написания романа. Автор благодарен Кайсе Асклёв, Монике Бенгтссон, Виктории Хаммар и Петеру Нильссону в писательской группе «Литтер»; Якобу Бек-Фрильсу, Никласу Экстрёму, Каролине Карлссон, Рикарду Хедлунду, Матсу Ларссону, Карлосу Ольгину, Катарине Оскарссон, Микаелю Севхольту, Калле Ульвстигу и Андерсу Вейдеманну, моим родственникам Лассе и Эве Бьорк в Кальмаре, Хансу и Биргитте Герлофссон в Ферьестаде, а также Гунилле и Пер-Улуфу Рюландер в Боргхольме.