Тесс Герритсен - Клуб Мефисто

И он ушел, когда все еще было темно. Она почувствовала, как он зашевелился и проснулся рядом с нею, как медленно сел на край кровати и начал одеваться. Все правильно – наступило воскресное утро, пора возвращаться к пастве.

Он наклонился, поцеловал ее в голову и прошептал:

– Мне нужно идти.

– Знаю.

– Я люблю тебя, Маура. Никогда не думал, что скажу это женщине. И вот теперь говорю.

Он погладил ее по щеке, и она отвернулась, чтобы Даниэл не увидел, как на глазах у нее выступили слезы.

– Давай я сварю кофе, – сказала она, вставая.

– Не надо, оставайся в теплой постели. Я и сам могу выйти.

Они снова поцеловались – и Даниэл поднялся. Маура слышала, как он прошел по коридору и как за ним захлопнулась входная дверь.

И все-таки это произошло. Ей не удалось выйти за рамки клише. Ева и яблоко. Обольстительница, которая довела священника до греха. Но на этот раз в качестве коварного змея-соблазнителя выступал не Сатана, а их одинокие сердца. "Хотите отыскать дьявола, господин Сансоне? Тогда взгляните на меня".

"Взгляните на любого из нас".

За окнами небо мало-помалу окрашивалось холодными, яркими красками утренней зари. Маура отбросила одело, и от постельного белья повеяло запахом их страсти. Пьянящий аромат греха. Она не стала смывать его с себя – просто набросила халат, скользнула ногами в тапочки и пошла на кухню готовить кофе. Стоя у мойки и наполняя кофеварку водой, она рассматривала на заиндевевшем оконном стекле замысловатые узоры в виде переплетенных лиан, цветов и листьев и, даже не глядя на термометр, понимала – день сегодня обещает быть ужасно холодным. Она представила себе, как прихожане Даниэла, выбираясь из машин, кутаются в пальто и куртки и спешат к церкви Пресвятой Богородицы, чтобы, невзирая на воскресную стужу, послушать вдохновенные проповеди отца Брофи. Что же он скажет им этим утром? Признается ли своей пастве, что он, ее пастырь, сошел с пути истинного?

Маура включила кофеварку и направилась к входной двери за газетой. Едва она ступила наружу, как ее насквозь пронизало холодом. Мороз обжег ей горло и ноздри. Она без лишних проволочек схватила газету, лежавшую на дорожке, развернулась и быстро взбежала по ступеням на крыльцо. Взявшись было за дверную ручку, она вдруг застыла как вкопанная и уставилась на дверь.

На слова и знаки, нацарапанные на ней.

Маура обернулась и в ужасе оглядела улицу. Но увидела только сверкающую на солнце обледенелую мостовую и услышала только тишину воскресного утра.

Она прошмыгнула в дом, захлопнула за собой дверь и заперла ее на засов. И тут же бросилась к телефону – звонить Джейн Риццоли.

– Ты уверена, что ничего не слышала ночью? Шаги на крыльце или что-нибудь еще необычное? – спросила Джейн.

Маура сидела на диване и дрожала, хотя на ней были свитер и широкие шерстяные брюки. Она так и не позавтракала, не выпила даже ни глотка кофе, но голода, однако, совсем не чувствовала. Все полчаса до приезда Джейн и Фроста Маура простояла у окна в гостиной, наблюдая за улицей, прислушиваясь к малейшим звукам, присматриваясь к каждой проезжающей мимо машине. "Убийца знает, где я живу. Знает, что было ночью у меня в спальне".

– Док!

Маура подняла глаза.

– Я ничего не слышала. Надпись уже была там, на двери, когда я проснулась. Когда я вышла из дома за...

Она вздрогнула – сердце вдруг учащенно забилось.

Зазвонил ее телефон.

Трубку снял Фрост.

– Дом доктора Айлз, у телефона детектив Фрост. Простите, господин Сансоне, мы тут как раз делами занимаемся, и говорить с вами она пока не может. Я передам ей, что вы звонили.

Джейн снова посмотрела на Мауру.

– Точно помнишь, что, когда ты вернулась вчера домой, надписи на двери еще не было?

– Тогда я ее не видела.

– Ты вошла через переднюю дверь?

– Да. Обычно я вхожу через гараж. Но моя машина осталась в Бикон-Хилле.

– Отец Брофи проводил тебя до самой двери?

– Было темно, Джейн. Мы вряд ли разглядели бы, что там написано.

"Ведь мы смотрели только друг на друга. И думали только о том, как бы скорее добраться до спальни".

– Пойду-ка осмотрю тут все кругом, – сказал Фрост. – Погляжу, может, какие следы остались.

Он вышел через переднюю дверь. И хотя теперь уже бродил снаружи, в доме, через двойные окна, шагов его слышно не было. Ночью преступник мог преспокойно разгуливать под окнами спальни, а Маура не услышала бы ни единого звука.

– Как думаешь, может, он следил за тобой с самого начала? – спросила Джейн. – От дома О'Доннелл?