Дейвид Мейсон - Тень над Вавилоном

И тут девушка поскользнулась и упала. Она вскрикнула, мужчина остановился и обернулся, а потом возвратился назад к девушке. Та сидела на придорожном камне, обхватив левое колено, – мокрая ткань ее джинсов была разорвана, и в этом месте дождевая вода смешивалась со струйкой крови. Сжав губы, она пыталась встать, но снова пошатнулась и опять вскрикнула. Мужчина успел подхватить девушку прежде, чем та упала второй раз, и поднял ее на руки. Она показалась ему очень маленькой и легкой.

– Давай-ка я тебя отнесу, – сказал он. – Укроемся в этом стойле, пока нас совсем не смыло.

– Ох, Дэнни, спасибо! – сквозь слезы поблагодарила Шила Камерон и закусила губу – боль в колене была очень острой. – Так глупо с моей стороны, да и идти-то осталось всего ничего…

Не переставая шагать по размытой тропе, Дэнни Макдоналд коротко взглянул на девушку, которую нес у груди. Ее волосы, намокнув, облепили лицо и шею, и неожиданно она показалась ему такой молоденькой и беззащитной, какой он давно уже ее не помнил. Дэнни подошел к стойлу, откинул засов и распахнул двери. Укрывшись внутри от дождя, он усадил ее на груду тюков из прессованного сена и протер глаза от заливавшей их воды.

– Чертова погода! – выругался он. – Вот это буря. Давай-ка теперь посмотрим на твою коленку.

– Мама убьет меня за них, – простонала Шила, когда он извлек свой охотничий нож и осторожно расширил дыру на джинсах, чтобы осмотреть рану. Ее зубы стучали от холода, ею начинала овладевать дрожь.

Дэнни посмотрел на лицо девушки. Он подумал, что она и впрямь замерзла.

– Вот, – сказал он, снимая с себя твидовую куртку. – Она влажная, но все равно так будет теплее.

Девушка дала укутать свои плечи.

– А как же ты, Дэнни? Ты остался в одной рубашке, да и ту хоть выжимай…

– Ох, со мной-то все будет в порядке, – ответил он и выглянул за дверь.

Дождь низвергался сплошным потоком. Он захлопнул дверь и подкатил большой камень, чтобы подпереть ее изнутри.

– Думаю, нам лучше переждать какое-то время здесь, пока не поутихнет дождь.

Вниз до сторожки оставалось еще добрых четыре мили. Он еще раз посмотрел на девушку – та дрожала с ног до головы. Дэнни нахмурился.

– Разожгу-ка я огонь, – решил он. – Это поможет чуть-чуть тебя пообсушить.

Маленькое стойло было давно заброшенным коттеджем. Когда-то тут жили люди, но теперь вот уже в течение долгого времени его использовали только как склад и стойло для пони – временное укрытие посреди долины. К одной из стен примыкал старинный камин. Дэнни вытащил большую охапку из ближайшего тюка и стал доламывать трухлявые остатки мебели. Подожженная солома ярко вспыхнула, и вскоре, потрескивая и рассыпая искры, заполыхало и старое сухое дерево.

– Вот так-то будет лучше, – улыбнулся он девушке, – если только в трубе не поселилась галка и не заткнула ее своим гнездом. – На короткое время стойло заполнилось дымом, но затем появилась тяга и клубы исчезли в трубе.

– Ага, теперь огонь пошел, – сказал он, вновь поднимая Шилу. – Давай-ка перенесем тебя поближе к теплу.

Он подтолкнул ногами пару тюков с соломой почти к самому камину и усадил девушку на один из них. Ее по-прежнему трясло от холода, хотя она плотно обхватила себя руками под курткой Дэнни.

– Извини меня, Шила, – сказал он мягко, вновь наклонившись, чтобы осмотреть ее колено, – непростительная глупость с моей стороны: позволить, чтобы нас застала такая непогода. Я должен был заметить ее приближение. Ты промокла до нитки и, похоже, совсем замерзла. С тобой все в порядке?

Девушка подняла взгляд и вымученно улыбнулась.

– Твоей вины здесь не больше, чем моей, Дэнни, – сказала она, стуча зубами. – Ты такой заботливый, вот – отнес меня.

Макдоналд пошуровал в камине, и пламя бешено разгорелось, но внутри дома было еще холодно, и Шейлу продолжала бить дрожь. Он уселся на соседний тюк и ласково обнял ее за плечи. Подогретая пламенем, их мокрая одежда стала парить. Ноздри ощутили сильный запах стойла и отсыревшего твида.

Девушка прижалась к Дэнни – он всегда был для нее защитой. Она склонила голову ему на плечо, но сразу же подняла.

– Дэнни, твоя рубашка совсем мокрая и противная. Сними ее и высуши.

Какое-то мгновение он не сводил с нее взгляда, затем встал, снял рубашку и, встряхнув, повесил на низкое деревянное стропило неподалеку от камина. Все это время она не спускала с него глаз.

– Послушай, – сказал он наконец, – ты должна сделать то же самое. Из того, что ты будешь высиживать в насквозь мокрой одежде, ничего хорошего не выйдет. Не беспокойся – я смотреть не буду. Отвернусь в другую сторону. Давай-ка все снимай и развесь сушиться, а потом набрось мою куртку. Так ты согреешься гораздо быстрее. Ну-ка, дай мне помочь тебе с ботинками.