Дейвид Мейсон - Тень над Вавилоном

– У меня есть идея получше, – возразил Митчелл. – Давайте позвоним ему сейчас. Сэкономим немного времени. В этой штуке ведь есть телефон, не так ли?

Воспользовавшись радиотелефоном «Лирджета», Митчелл позвонил в офис Хьюза, поймав того как раз перед уходом домой.

Хьюз, похоже, был искренне растерян и возмущен, но стоял на том, что приехавшие в командировку являлись bona fide , [31] Bona fide – истинный, настоящий (лат.). со всеми причитающимися документами из Лондона, подписанными самим сэром Питером Дартингтоном.

– Мистер Хьюз, – сказал Митчелл, – я собираюсь прямо сейчас подослать к вам одного из своих людей из посольства. С ним вместе будет… – Митчелл бросил взгляд на Кеннингза, который кивнул в ответ, – …кто-то из посольства Соединенных Штатов. Буду очень признателен, если вы им окажете максимальную помощь.

Хьюз пообещал, что окажет.

– И еще одно, мистер Хьюз. Вы говорите, что они попросили в пользование четыре автомобиля – вы уверены, что цифра верна?

Хьюз подтвердил, что верна.

– Хорошо. Я бы хотел, чтобы вы прямо тут же написали заявление в саудовскую полицию. Сообщите им, что эти машины были украдены, и опишите приметы людей, которых вы видели. Где-то через час я буду в Баданахе и позвоню вам с подтверждением о пропаже автомобилей. – Митчелл закончил разговор и повернулся к Кеннингзу. – Пусть полиция поработает ногами, а?

Цэрэушник рассмеялся.

– Изящный штрих, Джонатан, – признал он. – Мне это нравится. Мне это очень даже нравится.

Тони Хьюз был зол и растерян, но это не помешало ему быстро связать воедино обстоятельства посылки «лендкрузеров» в Баданах и полученные из Англии факсы. Он сделал по три копии каждого из документов: одну – для полиции, а две остальные – для собиравшихся подъехать людей из американского и британского посольств. Ожидая прибытия полиции, он заказал международный телефонный разговор с лондонским офисом своего друга и коллеги сэра Питера Дартингтона, но, как оказалось, лишь только для того, чтобы услышать от секретаря, что тот находится за границей и связаться с ним невозможно. Хьюз уже было собрался попросить, чтобы его соединили с Дороти Уэбстер, личным секретарем Дартингтона, намереваясь напрямую узнать, где именно тот находится, как тут постучали в дверь и на пороге показался щеголеватый сержант саудовской полиции. Положив трубку, Хьюз встал из-за стола и вежливо поздоровался с офицером.

Количество случаев нарушения закона в Саудовской Аравии относительно невелико. Происходит так в основном из-за того, что степень их раскрываемости полицией весьма велика, а наказание, даже за незначительное преступление, может оказаться исключительно суровым. Случаи же воровства или краж со взломом вообще крайне редки. Столкнувшись с перспективой, будучи пойманным, публично лишиться кисти правой руки, потенциальный преступник приходит к выводу, что даже очень заманчивый куш от предполагаемого преступления не стоит подобного риска. Не говоря уже о мучениях от подобного наказания – достаточно устрашающего само по себе, – потеря не левой руки, а правой обрекает на двойной позор в глазах общества. Правой рукой пользуются для еды, в то время как левую оставляют для ухода за той частью тела, соприкосновение которой с пищей, пусть даже опосредованное, расценивается как крайне нежелательное. Всякий, кто совершит ошибку, передав или приняв еду левой рукой, виновен в наитягчайшем грехе, который никогда не будет ни прощен, ни забыт. Любому тут же становилось совершенно очевидно, что натворил человек, лишенный правой руки, и даже в том весьма маловероятном случае, когда считалось, что он понес достаточную кару за свое преступление, сотрапезником он оставался крайне неугодным.

Получив от начальства указание провести предварительное расследование по делу о краже ни много ни мало четырех автомобилей, полицейский сержант был настроен весьма серьезно. В ходе двадцатиминутного допроса Хьюз поведал все, что ему было известно, и передал подготовленные им сведения о «мистере Брайсе» и «мистере Поттере». Когда сержант услышал, что Брайс и Поттер въехали в страну по фальшивым приглашениям, выдавая себя за сотрудников «Даркона», его лицо приняло еще более серьезное выражение. Удовлетворившись тем, что получил все подробности касательно данного дела, он поблагодарил Хьюза и откланялся. Было ровно 17.00.

Саудовская полиция не теряла времени даром. Описания двух мужчин и четырех автомобилей были разосланы для ознакомления в полицейские участки и переданы патрульным машинам по всему королевству. Хьюз хорошо описал приметы обоих мужчин, но видел он их только с измененной внешностью. Берн при этом держал за щеками подушечки, а в глаза у него были вставлены тонированные контактные линзы «мистера Брайса», а Палмера украшала густая борода, которую он специально отращивал для этой цели с самого ноября и, естественно, тут же сбрил, как только они прибыли в Баданах. Они въехали в Саудовскую Аравию по своим собственным паспортам и под настоящими именами – без всякого грима, – и лица на фотографиях, которые они представили для получения виз, весьма отдаленно напоминали лица тех двух мужчин, которых видел Хьюз. Таким образом, от фотографий на визах было мало толку, и позднее Хьюз так и не сможет опознать тех, кто на них был изображен.