Уоррен Мерфи: Верховная жрица

Далее шли пространные извинения за причиненное неудобство, правда, при этом подчеркивалось, насколько важна банковская безопасность. К тому же вкладчикам следует знать, как писать свою фамилию.

– Не так-то это просто – написать Буттафуоко, – произнес Римо, настоящая фамилия которого в те дни, когда он числился не мертвецом, а добропорядочным гражданином, была Уильямс. – Никто не сможет написать Буттафуоко с первой попытки.

Римо так расстроился, что едва не забыл о том самом грабителе, который подстерегает поздних клиентов, приходящих сюда из отказавших им предместных банков. Бандит выбирал для своих походов поздние вечера. До сих пор никто еще сильно не пострадал, если не считать нескольких избитых людей, в том числе и монахиню из церкви на другой стороне улицы.

Римо вырос в католическом сиротском приюте и поэтому питал слабость к монахиням.

Прочитав о нападениях в газете, он решил вмешаться. Обычно подобного рода преступления не привлекали его внимания, но эти совершались неподалеку от банка, который Римо считал своим: тут у него было четыре счета на четыре различные фамилии, чего, однако, не замечал ни один ревизор. Нельзя же позволить какой-то там мрази нагадить сразу всем!

Выскочив из вестибюля банка, Римо почти уперся в сверкающий крупнокалиберный «магнум». Сказать «почти уперся» было бы, пожалуй, неточно. В тот миг, когда он миновал звуконепроницаемое плексигласовое ограждение, сразу же стало ясно, что кто-то прячется в тени. Чуткие ноздри Римо уловили запах страха, не менее чуткие уши услышали бешеный стук сердца.

Римо прикинулся, будто не заметил спрятавшегося, и как бы машинально двинулся прямо на него.

– Куда прешь? – предостерег его хриплый голос.

Тип с револьвером оказался ничем не примечательным человеком. Мертвенно-серая кожа, дряблое и худое тело, внешность типичного наркомана, весь сплошной комок нервов. Единственное, что бросалось в глаза – револьвер.

Римо позволил себе задержать взгляд на этом мастерски сработанном оружии. В предыдущей жизни подобное зрелище да еще направленное ему прямо в солнечное сплетение дуло вызвали бы у него выброс адреналина. Сейчас же Римо Уильямс просто расслабился.

В прежние времена он был бы устрашен видом такого, явно без всяких допусков изготовленного стального оружия с хорошо подогнанными деталями, оружия, предназначенного для нанесения обширных повреждений человеческой плоти, костям и внутренним органам. В глазах Римо это было грубое, почти средневековое орудие убийства.

Оно представляло собой набор примитивнейших инструментов: колесо – рычаг – молоток. В конце концов спусковой крючок – всего лишь рычаг, приводящий в действие молоточек курка. Что до барабана с пулями, то это просто разновидность колеса.

Пока все эти праздные мысли шевелились в мозгу на удивление спокойного Римо Уильямса, человек с револьвером рявкнул:

– Деньги! Живо!

И взвел курок. Набитый до отказа барабан плавно повернулся, пуля встала прямо перед дулом – примитивной пустой трубкой. Все случилось за какое-то мгновение, впрочем, Римо, все чувства которого были обострены, происшедшее показалось столь же длительным, как и подъем разводного моста.

– Так, значит, ты и есть тот самый человек, который грабит людей? – невозмутимым холодным тоном спросил Римо, рассчитывая успокоить человека с револьвером. В таких случаях лучше всего воздерживаться от угроз. А действовать надо с быстротой молнии.

– Нет. Я хочу ограбить только тебя, – огрызнулся бандит.

Пока он произносил эти слова, правая рука Римо с изумительной толстой кистью, обладавшая к тому же особой гибкостью, взметнулась вверх. И один палец, точно длинная пробка, заткнул дуло.

Грабитель посмотрел на Уильямса, как на психа. Он так и не выстрелил. Да и не выстрелит уже. Вот если бы Римо кинулся бежать, применил кулачную силу или позвал на помощь, человек с револьвером непременно бы нажал на спуск. Но он всего лишь требовал денег. И уж конечно, никак не ожидал, что его жертва выкинет такой фортель: заткнет дуло револьвера пальцем.

– Ты что, наркотиков наглотался? – негодуя, заорал грабитель.

– Именно, – отозвался Римо, крепко держа палец, а следовательно, и «магнум» все в том же положении.

Бандит в желтоватом мерцании ближайшего уличного фонаря покосился на чудака.

– Да? – заинтересовался он. – И чего же ты напринимался? Кристаллического кокаина? Амфетаминов? ЛСД?