Сара Шепард - Хорошие девочки

– Да, но Грейнджер ведь к тебе приставал, – напомнила Кейтлин, пропустив мимо ушей объяснение Авы. – У тебя было больше всего причин желать ему смерти.

– Прости, а как же это мы забыли, что Нолан довел твоего брата до самоубийства? – прошипела Ава, скривив губы. – Тогда у тебя больше всего причин убить его. Цианид с собой захватила, Кейтлин?

Кейтлин возмущенно открыла рот.

– Да как ты смеешь?!

Она едва не накинулась на Аву, но Мак поймала ее за руку.

– Погодите! – К Мак вдруг вернулась способность мыслить рационально. – Давайте все успокоимся, хорошо? Очевидно, что копы своими наводящими вопросами запудрили нам мозги. Но разве все это на самом деле похоже на правду? – она посмотрела на подруг. Ава и Кейтлин нахмурились. «Они этого не делали», – сказала себе Мак. Ей так хотелось в это верить.

– А что с Джулией? – тихо спросила Кейтлин. – Кто-нибудь знает, где она?

– Я попыталась до нее дозвониться утром, когда узнала про Эшли, – надтреснутым голосом сказала Ава. – Она не брала трубку. И я уверена, что она не придет в школу после того, что вчера сделала Эшли.

Мак в задумчивости закусила верхнюю губу.

– Может, спросить ее, где она была вчера после нашей встречи в полиции? Ведь именно в это время Эшли… ну, вы знаете.

Ава выпучила глаза.

– Ты намекаешь, что?..

– Конечно, нет, – перебила Мак. – Хотя… я не знаю. Эшли ведь и правда испортила ей жизнь.

– И вы видели ту фотку в Instagram ? – прошептала Кейтлин. – Эшли настучала на маму Джулию в службу контроля за животными. Они забрали всех кошек. Об этом и в новостях рассказывали.

Ава уперлась руками в бока.

– Вы двое так и норовите перевести стрелки!

– А то ты нет! – огрызнулась Кейтлин.

Зазвенел звонок, и все трое вздрогнули. Ава перекинула через плечо сумочку Chanel .

– Поговорим позже, – сухо сказала она Кейтлин.

– Если не окажемся в тюрьме, – буркнула себе под нос Кейтлин. Ни одна из них даже не глянула на Мак, заставив ту пожалеть о своих словах. Она напортачила. Не надо было подавать виду, что она хоть на секунду их подозревает: это только их отдалило друг от друга. Им сейчас надо держаться вместе, а не ссориться посреди школы.

Мак поправила очки и пошла по коридору, все еще кипя от гнева. Завернув в кабинет музыки, она мельком увидела Клэр, которая стояла у доски объявлений, изучая расписание репетиций. Вдруг в голове Мак снова всплыл тот разговор на киноведении, и ее осенила жуткая мысль. Сперва Нолан, потом отец Паркер, потом Эшли…

А потом… Клэр?

Остаток дня прошел как в тумане. Кейтлин пыталась сосредоточиться на занятиях и тренировках, но тщетно. На химии она постоянно смотрела на дверь, будто ожидая, что кто-то вот-вот войдет и сообщит, что Эшли Фергюсон мертва. На футболе она постоянно держала при себе телефон – к страшному неудовольствию тренера Леи – и ждала, что ей снова позвонят из полиции. Или, хуже того, что придет сообщение о том, что еще кто-то из их списка мертв. Она поглядывала и на Урсулу Уинтерс, прикидывая, не ее ли это рук дело. Она ведь тоже была с ними на киноведении. Слышала ли она их разговор? Может, поэтому она теперь хихикала, попивая свой энергетический напиток? А царапины у нее на руках – не от борьбы ли с Эшли?

Но зачем ей это?

Кейтлин избегала и новых подруг, напуганная утренним разговором с Авой и Мак. Да и они явно не жаждали с ней общаться. Когда между четвертым и пятым уроками она встретила в коридоре Аву, та развернулась и пошла в противоположном направлении. А когда они с Мак оказались рядом в очереди в столовой, та отошла к стойке с салатами, чтобы не пришлось с ней разговаривать. В довершение всего, ее избегал и Джереми. Хотя, пожалуй, она и сама его избегала. После того сорванного свидания в субботу они несколько раз разговаривали, но Кейтлин чувствовала, что он все еще обижен. Может, она и сама была обижена. В тот вечер она оставила ему сообщение на автоответчике, попытавшись извиниться и объяснить ему, что нельзя видеть мир таким черно-белым.

Ко всему прочему сегодня ей предстояла встреча с доктором Роуз. В полицейский участок она вошла в таком взвинченном состоянии, что у нее дрожали даже веки. Она чувствовала себя виноватой – во всем. Что было совершенно нелогично. То, что она принимала участие в разговоре, во время которого несколько девочек сказали, кому они гипотетически желали смерти, и то, что эти люди потом умерли, еще не делало ее убийцей. Не то чтобы ее слова обладали какой-то волшебной силой. Но что же происходило на самом деле? Кто за всем этим стоит?