Лорел Гамильтон - Арлекин

Питер попытался сесть, и Натаниэлу пришлось вернуть его в лежачее положение, прижав рукой.

–Анита, - позвал Питер.

Эдуард положил меня на ближайший пустой стол, и от этого движения я поняла, что по-настоящему ранена. Было похоже на то, что я чувствовала что-то, что чувствовать не должна была. Меня накрыло приступом тошноты, и думать стало очень трудно. Эдуард пододвинул Питера ближе ко мне, так что он мог теперь видеть меня, не двигаясь. Я тоже могла видеть Питера. Его жакет и рубашка исчезли, а через грудь и живот шли повязки, уходящие на левое плечо и руку. Его пистолет и жакет лежали среди аппаратуры и проводов под столом. Теперь я могла спрашивать.

–Что произошло с Циско? - спросила я.

–Вы оба ранены, - заметил Питер.

–Все в порядке, - ответил Эдуард. - это не моя кровь.

Питер посмотрел на меня, его глаза расширились, и он побледнел.

–Ему перервали горло…

–Я помню, но он должен был уже излечиться, - сказала я.

–Не все мы так быстро восстанавливаемся, Анита, - ответил Натаниэл.

Я посмотрела на него. Тот факт, что я взглянула на него только сейчас, говорил о том, что раны у меня серьезные. На нем были одни из его шортов, почти не оставляющие простора воображению. Волосы заплетены в косу. Я встретилась взглядом с его глазами, и я все так же любила его, но мое тело не среагировало на него.

Эдуард подошел, чтобы подержать Питера, пока Натаниэл двигался в мою сторону, чтобы заключить меня в свои объятия. Натаниэл взял меня за руку и поцеловал меня целомудренно, как никогда раньше. Его глаза были полны беспокойства, которое он пытался скрыть от Питера, и, возможно, от меня. Он повернул меня, и я услышала, как он облегченно выдохнул:

–Ничего не задето, - прошептал он.

Пока он об этом не заговорил, я об этом и не думала. Мои кишки могли быть порванными, поврежденными или даже просто мой живот. Если я не спохватилась раньше, занчит все не так уж плохо. Это не смертельные повреждения, не то, что я не смогу пережить. Они всего лишь показались из меня, но сбегать не собирались. Значит это не важно.

–Питер…

–Тоже не поврежден, вы оба везунчики.

Я знала, что он прав, но…, голоса в комнате стали громче. Если паника слышится в голосе врачей, значит все плохо. Циско, вот дерьмо. Черри отделилась от толпы и пошла в нашу сторону. На ней был накинут черный халат поверх ее обычной черной готичной одежды. Ее черная подводка струилась по щекам вместе со слезами. Проходя мимо, она потрепала Питера по плечу.

–Позволь лекарствам делать свою работу, Питер. Если ты будешь оставаться в сознании, ты все равно не сможешь ему помочь.

–Она бросилась на меня, - ответил он. - А он меня защитил, кинулся ей на перерез. Он спас меня.

Она погладила его по руке и на автомате проверила капельницу, прикрутив специальное колесико. Жидкость закапала немного быстрее. Она снова его погладила и встала с другой стороны от моего стола, так что теперь она смотрела на Натаниэла поверх моего тела. Или так ей было легче следить за тем, что делали с Циско. Вокруг него было очень много народу, так что они загораживали почти весь обзор. Она вздохнула:

–Там я ничем помочь не могу. - Она сказала это будто самой себе, пытаясь убедить.

Она надела новую пару перчаток, а потом стала осматривать мой живот. На ее рукаве показалась кровь, когда она ощупывала мое тело. Увидев кровь, я начала что-то чувствовать. Она стянула халат и бросила в небольшую корзину для использованных перчаток. Выбросила новые перчатки, надела еще одну пару и вернулась ко мне. Ее глаза осматривали рану, а не меня. Ее лицо выражало полную концентрацию на работе. Если она сконцентрируется на работе, она не расклеится. Я знала этот взгляд, у меня бывал точно такой же. Я попыталась сделать еще что-нибудь, пока она осматривала меня. Так или иначе, мне это не удалось, так что она продолжила любоваться моими внутренностями. Это как взгляд на аварию: ты хочешь больше не видеть этого, но не можешь отвести глаза.

–Как оно там? - спросила я.

–Кишки, - ответила она, голосом, свободным от эмоций.

Я услышала, как кто-то прокричал «Разряд!»

Толпа вокруг Циско поредела, и я увидела, как Лиллиан использует дефибриллятор. Она пыталась завести его сердце. От черт.

Мика был среди толпы. Он повернулся и посмотрел на меня, его рот и подбородок были покрыты кровью. Натаниэл будто прочитал мои мысли и сказал:

–Он пытался воззвать к плоти и вылечить Циско…

Мика обладал способностью заживлять раны, вылизывая их. Он однажды вылечил так меня. ОН стер кровь с лица, пока наблюдал за мной. Его лицо выражало такую муку. Но он попытался.