Джонатан Келлерман - Наваждение

— Рабочая гипотеза заключается в том, что к убийству имеет отношение сын, но нет ничего даже похожего на доказательства.

— Сын, убивающий свою мать, да еще таким способом? — подняла брови Робин. — Уму непостижимо.

Она снова взглянула на ящик в углу.

— Новые инструменты? — спросил я.

— Собрание ди-ви-ди от заказчика. Десять фильмов с Одри Хепберн и записка, которая гласит, что я напоминаю ему ее.

В Хепберн росту пять футов семь дюймов, и сложена она как вешалка для одежды. Робин доросла до пяти футов трех дюймов и имела все выпуклости и вогнутости в нужных местах.

— Вы обе потрясающие.

Она размяла пальцы, как делала всегда, когда нервничала.

— Он позволил себе что-то лишнее?

— В общем-то нет.

— Это как?

— Когда я его встретила на выставке лютней, он был несколько дерганым, но ничего такого.

— Тогда ладно, — улыбнулся я. — Одри Хепберн снялась в нескольких прекрасных фильмах.

— Я слишком остро реагирую, да?

— Возможно, у него есть какие-то фантазии на твой счет. Такое иногда случается.

— Что ты этим хочешь сказать?

— Мужчины постоянно на тебя пялятся. У тебя имеется икс-фактор — феромоны, или как они там называются.

— Да, конечно.

— Нет, правда. Ты этого не замечаешь, потому что не флиртуешь.

— Потому что я космонавт-стажер?

— Иногда и это тоже.

— Алекс, — протянула она, — я ни разу даже не намекнула ему, что у нас может быть что-то, кроме бизнеса.

— От тебя тут ничего не зависит.

— Замечательно.

— Эй, не переживай! Что такого может случиться? Он делает шаг, ты ему мягко отказываешь. Одновременно ты можешь отправить ему послание по электронной почте, поблагодарить за фильмы и добавить, что мы с тобой смотрим их с удовольствием.

Она погладила Бланш.

— Ты прав, я глупо себя веду. Как говаривали в седьмом классе, зазналась. — Она коснулась сережки в виде кольца и отбросила назад волосы. У нее получилось значительно лучше, чем у Тони Манкузи.

Я заинтересовался верхней пуговицей ее блузки.

Она сказала:

— Икс-фактор, говоришь? А это не делает тебя мистером Игрек?

Мы выбрали два фильма и посмотрели их, лежа в постели. «Римские каникулы» выдержали полвека самым замечательным образом, чего нельзя сказать о «Завтраке у Тиффани», так что когда пошли последние титры, мы почти спали. Выключив свет, мы соприкоснулись пальцами. Я пробормотал что-то, по моему мнению, ласковое. Робин ответила:

— Одр и Хепберн была прекрасна, но я совсем на нее не похожа. — И уснула.

На следующее утро я заехал за Майло в десять часов и отвез его к заведению «У Барни» в Беверли-Хиллз.

На первом этаже бродили тощие девицы и пялились на косметику. Блондинка, отвечающая за лак для ногтей, указала нам на Рианну Иджанович.

Высокая худая брюнетка, стоявшая у менее значительного прилавка, улыбнулась нам сквозь ароматное облако. Перед ней высилась целая шеренга пробных ароматизаторов. Покупатели и продавщицы громко болтали в стремлении приобрести или продать очередное гениальное средство для улучшения внешности. Майло представился, и Рианна бросила на него пустой, испуганный взгляд заблудившегося маленького ребенка.

Ей было тридцать или около того. Бледная, с квадратными плечами, черными глазами, вполне приличным бюстом и лицом, которое лишили красоты слишком крупный нос и острый подбородок.

— Полиция? Я не понимать…

— Мы пришли насчет Катрины Шонски, — объяснил Майло.

— Ой-ой! — У нее получилось «оу-оу» — легкий акцент, с трудом различимый в общем гвалте.

— Не могли бы мы поговорить в более тихом месте?

Рианна похлопала по плечу другую распылительницу духов.

— Прикрой меня, ладно?

Мы вышли из магазина через центральную дверь на Уилшир, свернули за угол на Кэмден-драйв и прошли мимо въезда на парковочную стоянку.

Майло сказал:

— Иджанович? Чешка?

— Из Хорватии. У меня все документы в порядке.

— Даже если бы это было не так, меня это не касается. Мы пришли из-за Катрины Шонски, вот и все.

— Я знать Катрину только через другую девушку.

— Бет Холлоуэй?

— Мы заезжали к Бет, но она сегодня не работает, а ее домашнего адреса мы не знаем.

— Вы ее и дома не найдете, — покачала головой Рианна.

— Где же она?

— У Торренса. Познакомилась с мужчиной. — Она высунула язык.

— Не одобряете? — поинтересовался Майло.

— У нее свое мнение, у меня свое.

— Мы говорим о том парне, с которым она познакомилась в ту ночь, когда вы отправились в клуб вместе с Катриной?