Том Клэнси - Кремлевский кардинал

Светлана Ванеева изо всех сил прикусила язык и почувствовала солоноватый привкус крови.

Я жива! – воскликнула она про себя. Ощущение триумфа владело ею, казалось Светлане, длительное время. Но даже длительному времени приходит конец.

Тогда где я? Меня похоронили… Закопали заживо? ПОХОРОНИЛИ ЖИВОЙ!

– Снова увеличивается частота сердцебиения. По-видимому, наступает вторая фаза тревоги, – заметил врач, чтобы зафиксировать этот момент на магнитной ленте. Как все-таки жаль, подумал он. Врач ассистировал при подготовке тела. Очень привлекательная женщина, ее гладкий живот лишь чуть тронут следами материнства. Затем они покрыли ее тело маслом и надели на нее специально изготовленный «мокрый» костюм, подобный тем, которыми пользуются воднолыжники, из резины «номекс» высшего качества, такой легкой, что сухим костюм едва ощущался на теле, а намекнув, не ощущался совсем. Даже вода в бассейне была особого состава, со значительным содержанием солей, так что находящееся в ней тело обладало нейтральной плавучестью. Движения Светланы в бассейне перевернули ее на живот, но она не заметила этого. Единственная опасность заключалась в том, что она могла запутать воздушные шланги, однако в бассейне находилась пара ныряльщиков, которым было поручено следить за этим, ни в коем случае не касаясь ее тела и не допуская, чтобы его касались шланги. Практически труднее всего приходилось ныряльщикам.

Врач посмотрел на полковника Ватутина с самодовольной улыбкой. На совершенствование этой самой секретной части того крыла Лефортовской тюрьмы, где велись допросы, было потрачено несколько лет. Бассейн длиной в десять метров и глубиной в пять, специальная соленая вода в нем, изготовленные по спецзаказу из резины «номекс» костюмы, несколько лет экспериментов для проверки теоретических расчетов – все это было направлено на то, чтобы разработать технику допросов во всех отношениях более совершенную, чем старинные методы, которыми КГБ пользовался с момента победы революции. И все испытания прошли успешно, за исключением одного – человек скончался в результате сердечного приступа в момент острой тревоги… Показатели физического состояния пациентки на дисплее снова изменились.

– Вот, началось. Похоже, наступила вторая фаза. Время – один час шесть минут. – Он повернулся к Ватутину. – Обычно эта фаза затягивается надолго. Посмотрим, насколько продолжительной она будет у этой пациентки.

Ватутину показалось, что врач походит на ребенка, увлеченного сложной и жестокой игрой; как ни хотелось ему выяснить, что знает арестованная, в душе он испытывал ужас от того, что происходило перед его глазами. Неужели это от страха – а вдруг когда-нибудь эту технику допроса будут пробовать на нем…

Тело Светланы расслабленно распласталось в воде. Напряжение от непрерывных часов страха истощило ее. Теперь из груди вырывалось неглубокое частое дыхание, как у женщины, готовящейся к родам. Даже тело предало Светлану, и сознание пыталось покинуть тело и искать спасения самостоятельно. Ей казалось, что сознание отделилось от бесполезного мешка плоти и ее дух, внутренняя сущность, душа или что там еще, отрешенно парил, одинокий и свободный. Однако свобода была не меньшим проклятием, чем все происшедшее ранее.

Сейчас она могла двигаться свободно, видеть окружающее пространство, но вокруг была пустота. Светлане казалось, будто она плывет или летит в трехмерном пространстве, границ которого она не видела. Она чувствовала, что ее руки и ноги двигаются безо всяких усилий, но когда она попыталась взглянуть на них, то обнаружила, что они находятся за пределами ее поля зрения. Светлана чувствовала, что они двигаются… но их не было. Часть ее сознания, все еще способная мыслить рационально, убеждала, что это всего лишь иллюзия, что она плывет навстречу своей гибели – но ведь даже это лучше одиночества, правда?

Так продолжалось целую вечность. Наиболее приятным было отсутствие усталости в невидимых частях тела. Она прогнала мрачные предчувствия и наслаждалась свободой, ощущением того, что видит пространство вокруг себя. И увеличила скорость. Ей казалось, что впереди более яркое пространство, чем оставшееся позади. Если там свет, то она найдет его, а свет будет спасением. Бессознательно она вспоминала, какое наслаждение испытывала в детстве, плавая в воде, очень давно… наверно, лет пятнадцать назад?