Антон Сибиряков - В поисках любви

Я не спрошу этого. Потому что и так забираю много времени и сил у человека, который помогает мне, ни разу не заикнувшись о бартере. Могла ли Сашка ошибиться, или специально напугать меня, чтобы я была осторожней? Могла ли предвидеть свою смерть?

После того, что я видела в больнице, я верю в это. Но зачем ей было оберегать меня от Волшебника? Ведь он не способен причинить вреда.

Может быть, она видела его другую жизнь?

— Оксана, очнитесь.

— Что?.. — гляжу на него с непониманием. — Вы что-то сказали? Простите, я задумалась.

Он качает головой. Не злится. Замечаю улыбку, спрятанную в уголках его губ.

— Сегодня третий сеанс, но вы постоянно летаете в облаках. Что вы видите там, Оксана? Лучшую жизнь? Поверьте, любой мир станет темным, если мы принесем в него свою горечь.

Убираю волосы с лица.

— О чем вы хотели поговорить?

— О вашей ночной жизни.

Искры слов проносятся по телу, поджигая низ живота.

— Откуда вы знаете?

— Ваш дневник… — Волшебник роется в ящиках стола. Перебирает кипу книг на столе. Снова возвращается к ящикам. — Хм. Странно. Я точно помню, что положил его сюда…

— Вы потеряли его? А что если…

— Нет! Спокойно. Он в квартире, потому что я никуда его не выносил, — поднимается из кресла. Подмышки его рубахи пропитаны потом. — Сейчас мы его найдем. Я старый человек, и иногда забываю, куда кладу вещи…

— Вы нервничаете?

— Нисколько.

Он выходит из-за стола и покидает кабинет. Сижу на кушетке в полном недоумении. Принимаюсь терзать ногти, которые после каждого сеанса превращаются в кровавое мясо. Волшебник занервничал когда не нашел дневника. Почему? Неужели кто-то мог шариться в его ящиках, пока он был на работе? Но если да, то кто?

Встаю с кушетки и осторожно перегибаюсь через стол. Верхний ящик открыт. И из него на меня с ненавистью смотрит его дочь. Рамка с фотографией лежит на стопке отчетов не пытаясь спрятаться от посторонних глаз.

Ледяные руки озноба скользят под одежду, готовясь к ласкам.

Надеюсь, мой дневник не у нее…

— Нашел!

Слышу радостный крик и возвращаюсь на место. Как будто ничего и не было.

Когда я так научилась врать?..

— Вот он, — заходит в дверь, держа коробку с диском, словно чашу с олимпийским огнем. — Забыл, что оставил его в прихожей. Все в порядке.

Смотрю на него, теряясь в догадках. Еще ни разу я не видела, чтобы Волшебник так менялся за один сеанс.

Усаживается в кресло. И я понимаю, что он лжет. Он никогда не выносил этого диска из кабинета. А значит — это был кто-то другой. Тот, кто знает теперь о моих секретах.

Отвлекаюсь от черных мыслей.

За окном кричат дети. И в их радостных голосах я различаю свой, пронесшийся через года. Когда-то и я думала, что жизнь — это летние дни, наполненные солнцем. Мне никогда не снилась зима, и в жаркие каникулы я всегда старалась встать пораньше, чтобы успеть за вечно убегающим временем. В детстве лето пролетает так стремительно, что не успеваешь и оглянуться. Смешно вспоминать, но я даже высчитывала количество часов до первого сентября. Казалось, с наступлением осени, исчезнет сам мир.

За углом дома, если выглянуть в окно, можно увидеть колесо обозрения, поднимающее людей в небо. Оно похоже на доброго великана в разноцветных одеждах, подставляющего раскрытые ладони всем, кто готов подняться над его головой. А внизу, по изогнутым, будто волны, рельсам, бегает змейкой состав вагонеток с орущими от восторга подростками. Американские горки всегда оставались неприступной мечтой детства, и только ради них нам хотелось вырасти, как можно скорей…

Грустная улыбка скользит по моему лицу.

Парк развлечений живет полной жизнью и дарит счастье любому, кто к нему приходит. Прекрасный мир зазеркалья…Он там, и у этих дверей нет засовов. Как и у счастья — нет границ.

Волшебник копается с компьютером, пытаясь найти выдержки из дневника, которые помогли ему разгадать тайну принцессы. Но мне не хочется говорить об этом. Лечение не дает результатов, и каждый раз, засыпая, я оказываюсь в холодном подвале, провонявшем кровью. А после Сашкиной смерти мне стало сниться, что последней жертвой маньяка была именно она, и он спрятал ее тело где-то в доме, так близко, что от ужаса я боюсь обмочиться. И просыпаясь, каждый раз проверяю простыни.

Наверное, я просто очень сильно скучаю по ней. Она живет во мне. Живет в окружающем мире. Я вижу ее во всем, и даже сквозь закрытые веки она приходит ко мне, не желая отступать. Я не держу ее, но прошло слишком мало времени для того, чтобы забыть. И стоя у зеркала с зажженной сигаретой, я выставляю вперед подбородок и рассматриваю свое обнаженное тело. Насколько похожими мы были? И смогу ли я превратиться в нее, если захочу?