Михей Натан - Боги Абердина

Еще через два джина с тоником снег прекратился. Участок перед домом доктора Кейда сквозь венецианское окно гостиной смотрелся, словно черно-белая фотография. Там росли голые высокие и низкие деревья, каменная стена отделяла нас от дороги. Ничто не шевелилось — ни качающиеся ветки, ни летящий снег. Ветер стих.

На следующее утро я проснулся рано, чтобы вывести Нила на прогулку, но было так холодно, что у меня смерзлись ноздри, а пес продержался всего десять минут. После этого у него между пальцев образовался лед, и пришлось вести Нила назад в дом. После этого я уселся в кухне и завтракал, а пес чавкал, опустошая миску, которую я наполнил.

Предполагалось, что Хауи вернется или в четверг вечером, или в пятницу, а доктор Кейд — после него, в выходные. Занятия начинались в понедельник, и я с ужасом думал о предстоящем семестре. Предстояло много работы — шесть курсов, включая дополнительный часовой семинар по истории славянских народов. Доктор Ланг хотел, чтобы я работал дополнительно, поскольку его помощник с последнего курса взял отпуск до конца года. Перед каникулами Корнелий Грейвс ничего не говорил насчет возвращения в библиотеку. Поэтому я планировал просто не появиться на работе, надеясь, что он забудет, или ему окажется не до меня. Договоренность о моей обязательной работе в университете распространялась только на первый семестр, а после его окончания предусматривалось пересмотреть этот вопрос. Я был уверен, что профессор Ланг постарается от моего имени, и вероятно, переведет на свою кафедру.

Я вернулся в свою комнату и принялся за перевод текстов, составленных монахами в одиннадцатом и двенадцатом веках. В некоторых предписывались реформы, в других, напротив, говорилось о мрачных вещах. Имелись размышления монахов на военные темы, как солдат Христа, идущих войной против дьявола и его приспешников. Там же говорилось и о чудесах, удивительных явлениях, свидетельствующих о силе различных святых. Например, о чуде святой Рипалты.

«Мы оказались в деревне Амьен и по прибытии увидели много больных и страждущих. К нам за помощью обратился аббат. Он просил убрать тела из часовни святого Георгия. Все они были монахами [и верно служили ему и не жаловались]. Он молился за их спасение, но, тем не менее, пришла смерть.

— Наверняка это работа дьявола, — сказал аббат, и мы с ним согласились. Будучи божьими людьми, мы и раньше видели работу дьявола, [спрятанную] под прикрытием болезни.

— Покажите мне, где проводится крещение, — попросил я, и аббат повел нас к маленькой речке, над которой стоял монастырь.

Там я сел на берег и плакал, обращаясь ко Господу. Его помощь пришла ко мне в образе святой Рипалты, и я велел принести тела к реке и положить на воду. После этого собрались тучи, а вода в реке покраснела. Мы все упали на колени и молились Господу, ибо все монахи теперь ожили, были укрыты в одеяния святых и благодарили за то, что мы сделали».

Я пропустил ужин и непрерывно работал до восьми вечера, затем спустился вниз. Поразительно, но дом оказался пустым. Машина Арта отсутствовала, в снегу остался прямоугольный след в том месте, где она стояла. Его ботинки, как и ботинки Дэна исчезли из холла.

Я прошел в кухню, открыл дверь, ведущую в задний двор, и посмотрел на пруд. Внутрь ворвался холодный воздух, ужалив меня в лицо. Лунный серп отражался в воде, мягко покачиваясь на поверхности. Голые деревья маячили вдоль всего берега. Ночное небо простиралось над головой, освещаемое звездами, расположенное на головокружительной высоте и бесконечное. Казалось, что звезды кружатся у меня над головой. С тех пор это небо много раз снилось мне.

Примерно в три часа ночи меня разбудил Арт, сидевший у меня на кровати. Я представил разнообразные причины — от еще одной подозрительной родинки или веснушки, которую он попросит меня осмотреть, до сыпи на руке, означающей скарлатину. Но когда он схватил мое плечо и стал сильно трясти, я подумал о единственной возможной причине. Эллен ему все рассказала.

Он произнес мое имя, но я не открывал глаз. Арт потряс меня еще раз — так сильно, что я больше не мог притворяться, что сплю. Пришлось внутренне сжаться, перекатиться на спину и открыть глаза. Каким-то образом я приготовился к предстоящему.

Комната была погружена во мрак, Артур казался черной, как смоль фигурой, сидящей на краю кровати.

— Кое-что случилось, — произнес он, дыша тяжело и часто. — Тебе нужно спуститься вниз.