Александр Проханов - Виртуоз

Статья была подписана: корреспондент «Тобольских ведомостей» Марк Ступник. К ней прилагалась фотография низкого качества — лицо молодого мужчины, обрамленное русой бородкой, с высоким лбом и спокойными печальными глазами, отдаленно похожее на лицо Николая Романова.

Прочитав статью, Виртуоз удивленно взглянул на Рема:

— Что тебя здесь поразило? Обычный апокриф. Их много появляется — и о Романове, и о детях Сталина, и о смерти Юрия Гагарина. Россия — страна апокрифов. Русский человек не верит официальной истории и создает свою, подпольную историю. Я даже думал издать том альтернативной истории, как ее пишет русское катакомбное сознание. Там может быть такая глава: «Самозванец как недостижимый идеал русских представлений о власти».

— Слушай, Илларион, а ты не мог бы этим заняться? — Рем кивнул на газету.

— Чем, прости, заняться?

— Я и сам не знаю. — Рем рассеянно смотрел в окно, где круглились мятые золотые яблоки на древе русского познания добра и зла. — Как бы тебе сказать… Наш друг Виктор Викторович Долголетов, он ведь у нас Духовный Лидер. Благодаря твоим технологиям его Духовный авторитет уравновешивает мой президентский статус и делает наши властные потенциалы равнозначными. Но его авторитет неуклонно падает, его духовная власть тает, ибо придумана тобой. Это ты из своих легких надышал вокруг него атмосферу, но она улетучивается. Ибо планета «Долголетов» слишком мала, чтобы своей гравитацией удержать этот чудодейственный воздух. Мне нужно, чтобы Долголетов побыстрее потерял атмосферу. Если рядом с ним возникнет другой Духовный Лидер, другая фантастическая личность, окрашенная драмой русской истории, мученичеством, чудом и святостью. Если появится фигура, в которой люди увидят искупление ужасного века с революцией, Гражданской войной, страшной военной бойней. Если появится человек, несущий искупительную идею, благую весть о будущей России, то это и будет истинный Духовный Лидер, а от мнимого ничего не останется.

— Ты хочешь, чтобы я вырастил самозванца?

— Я тебя не неволю. Ты великий маэстро, великий Виртуоз. Я многим тебе обязан. Не мыслю себя без твоей поддержки. Но ты должен сделать выбор между мною и Долголетовым. Равновесие невозможно. Весы склоняются в мою сторону. Он добровольно ушел из Кремля, и его покинули «кремлевские духи». А я оказался в Кремле, и «кремлевские духи» питают меня своими сокровенными силами. Ты должен выбрать, Илларион.

Виртуоз смотрел в окно, за которым росло громадное дерево, уходящее корнями в бледное московское небо, опустившее крону к башням и соборам Кремля. На ветках вещего дерева качались золотые плоды, вкусив которые мудрец приобщался к божественным знаниям, а правитель становился помазанником. Плоды качались, ударяли один о другой, издавали звоны, от которых у Виртуоза кружилась голова. Казалось, стоит откусить золотую мякоть, ощутить на губах таинственную сладость, и откроется долгожданный путь в небо, распахнется лазурь, и в душу вольются необъятные смыслы, проникнут неизреченные знания об истинном устройстве Вселенной.

— Ты действительно этого хочешь? — слабо спросил Виртуоз.

— Не знаю… Здесь таятся большие возможности.

— Ты гениален.

— Здесь только мое предчувствие. Ты со своими методиками сможешь воплотить это в жизнь.

— Это опасно.

— Власть опасна. Никто не может сказать, как завершит свое правление властитель. Повезут ли его на лафете под звуки траурных маршей, среди рыдающих толп и склоненных знамен. Или сбросят с колокольни Ивана Великого, зарядят его трупом пушку, и выстрелят в сторону Москвы-реки.

— Ты гениален, Артур. Я буду думать… — Виртуоз поднялся, собираясь уйти.

— Подожди, у меня к тебе просьба, — остановил его Рем.

— Слушаю.

— Покажи мне эту заветную тибетскую позу «Скрипичный ключ».

— Ты знаешь об этой позе? Откуда? — изумился Виртуоз. Он хранил в тайне этот пластический иероглиф, входивший в инструментарий метафизической хирургии. Дважды он осуществлял магическую пересадку сердца — от Ельцина к Долголетову и от Долголетова к Лампадникову. Открыл сокровенную позу Долголетову, мосле чего тот вырвал сердце у Ельцина. Просьба Рема испугала его. Желая овладеть этой позой, Рем замышлял вырвать у Ромула сердце. — Откуда ты знаешь об этой позе?

— Я спускался в «Стоглав», беседовал с профессором Коногоновым. Он сообщил, что, сканируя мозг Ельцина, расшифровал его предсмертный вскрик: «Он принял позу «Скрипичный ключ»! … Изображает «Скрипичный ключ! … Он вырывает мне сердце!» Ты не раз рассказывал мне о метафизической трансплантации сердца Долголетова в мою грудь. Я чувствую, как во мне бьются два сердца, его и мое. Сердце Долголетова диктует мне свою волю. Я хочу от него избавиться.